Пленники были связаны между собой, что доставляло неудобства – перед Виталием, поникнув головой, шла молчаливая женщина в изодранной длинной тунике, позади – светлоголовый мальчик лет десяти, с которым серьезный разговор тоже вряд ли был возможен. Впрочем, стоило попробовать.
– Эй, мальчик! Пуэр! – улучив момент, Виталий обернулся и окликнул уже по-латыни. Что-то подсказывало ему: по-русски тут никто не понимает.
Но мальчик не понял и латыни: ответил на каком-то неведомом языке.
– Откуда они? – кивая на легионеров, быстро спросил Беторикс. – Когда приехали? И вообще, что здесь происходит?
– Тит Лабиен, легат…
Ага! Мальчишка, оказывается, и латынь чуть-чуть знает!
– Они идут. Уходят. На зиму.
Поняв, что больше ничего не добьется, Виталий принялся крутить головою по сторонам. До него наконец дошло, что и окружающая местность сильно изменилась с тех пор, как он зашел в дровяной сарайчик возле заброшенной фермы. Ни просеки, ни самой фермы с трансформаторной будкой он так и не увидел, не говоря уж о Весте или Васюкине. Куда делась Веста? Осталась на ферме или тоже попала сюда? А где, в таком случае, осталась сама ферма? Или, вернее, куда таки попал он, Беторикс? Так, за этим холмом с елками должно проходить шоссе, то есть та лесная дорожка, по которой ехали линейщики в своем кунге…
Оптий тем временем дал команду, и весь отряд свернул на более широкую тропу, ведущую на холм, а через него к дороге. Дорога вскоре и появилась – широкая грунтовка с наезженной колеей и многочисленными лужами, кое-где засыпанными песком и щебнем.
Виталий уже начал замерзать: дождь закончился, но теплее не стало, поскольку дул холодный, пронизывающий насквозь ветер. Оранжевый солнечный шарик скрылся за вершинами сосен, быстро начало темнеть.
Оптий снова остановил всех, что-то скомандовал, указав рукой влево, где на склоне холма виднелся какой-то хутор с деревянными изгородями, сараями и избой. Нет, избой это строение сложно было назвать – какая-то не совсем понятная архитектура, гибрид украинской мазанки и финской мызы.
Видно было, что хутор заброшен: дверь сорвана с петель, ворота распахнуты. Однако двор, хоть и выглядел запущенным, еще не успел зарасти травою, а рядом с сараем валялся заготовленный хворост.
– Хорошо, что не успели спалить эту адифицию, – произнес тессарий Луций, бросив взгляд на своих воинов. При этом он поеживался: видать, тоже было не жарко. – Хоть есть пристанище. Давайте, загоняйте стадо в амбар.
– А что, кормить их не будем? – хмуро поинтересовался молоденький велит с метательным копьем-пилумом на левом плече.