Нашелся, нашелся подходящий камень – как не найтись? В озере мертвых голов частенько жертвы утоплением приносились.
Камень к груди Бовиса-Бегунка – или как там его, неважно сие – привязали.
– Теперь усадите его в лодку, – приказала жрица. – И дайте мне весло.
– Сама погребешь, почтеннейшая, или…
– Сама! И никто мне в таком деле не нужен.
Качнулась застрявшая на песке лодка. Лита привстала, махнула рукой – навались!
Навалились – эх-ма! – вытолкали лодчонку на глубину, так, что и грести-то почти не надо. Пара гребков – уже и середина озера, а на дне – груда мертвых голов. Сейчас к ним еще и мертвое тело прибавится… может быть… прибавилось бы… в старые времена.
Опираясь на плечо жертвы, Лита поднялась в лодке и махнула рукой:
– Молитесь! Славьте великих богов!
Оставшаяся на берегу молодежь попадала на колени.
– О, боги!
– О, славные боги…
– Примите же нашу жертву…
– Со всей искренностью…
– С надеждой и упованием…
Посмотрев на притихшего Бегунка, девушка скривила губы:
– Ну? Готов, чудо?
Парнишка угрюмо кивнул:
– Угу… А как же я поплыву, с камнем? Или ты…
Достав нож, Лита быстро надрезала путы:
– Теперь сможешь… может быть – все в руках великих богов.
И с надрывным криком столкнула паренька с лодки.
Слабый крик. Плеск воды. Брызги. И – тишина.
Лишь через некоторое время донеслись с берега радостные и довольные крики:
– Славно!
– Боги приняли жертву!
– Приняли, приняли!
– Слава богам, слава!
– И нашей молодой жрице – слава! Как она ловко управилась. Я же сразу сказал – надо за нею послать.
С триумфом, с готовностью подхваченная руками, Лита вышла из лодки. Радовалась – вот, как все хорошо вышло! И жизнь чужую не загубила, раз уж Беторикс-брат запретил, и радость людям доставила – и богам. Самое главное – богам!
Несчастный Бовис едва не утонул, уже начинал захлебываться, когда наконец-то справился с веревками, с камнем. Да и после этого не мог себе позволить вынырнуть сразу – поплыл под водой как можно дальше, к тому берегу, в камыши. Там и вынырнул, отдышался, чувствуя, как в груди бешено колотится сердце. Сплюнул, со злобою глянув на веселящуюся молодежь:
– Ну, подождите… я вам припомню! Припомню, уж отыграюсь за все. Еще посмотрим, кто кого в жертву приносить будет! Засаду у старого клена, говорите, собрались устроить? Ну-ну!
Нехорошо ухмыльнувшись, мальчишка, не обращая внимания на мокрые браки, скрылся за ивами и быстро побежал по узкой лесной тропке. Дрожащие уста его шептали проклятия.
Орданикс проводил воинов до самого дальнего леса – как вергобрет, он ни при каких обстоятельствах не имел права пересекать границы общины, такие ж были обычаи, такие законы, от мудрых предков издавна так повелось.