Лицо Андреаса не изменилось, но голос его зазвенел от гнева:
— Ренье, ты мастер молоть языком. Но есть слова, от которых лучше будет воздержаться, если не хочешь прогневать Господа.
Ренье припомнил вчерашнюю сцену в церкви, и в нем опять взыграло любопытство:
— Скажи-ка, брат, — и да минует тебя чаша Господнего мщения — не на этот ли крючок ты подцепил субдиакона? Вчера в церкви чего он хотел от тебя?
— Спроси у него сам, — сердито ответил Андреас.
— Не думаю, что он изольет предо мной душу. Ты, мой старый и самый лучший друг, и то не делаешь этого.
— Вижу, тебе по-прежнему в радость надо мной смеяться, — сказал Андреас. — Что ж, я скажу. Покидая Гейдельберг, мы с учителем оставили там почти все, что имели. Теперь нужда — наша спутница. Видит Бог, мы могли бы прожить одним куском хлеба на двоих, но алхимическое делание требует расходов, и любая помощь тут кстати.
— Неужто субдиакон сделался настолько щедр?
— Нет, но сегодняшние чтения — его заслуга. Кабы не эта свара, мы могли бы заработать.
— Сколь глубокое и сердечное участие, — усмехнулся пикардиец. — Признайся, брат, чем ты подманил жабью рожу Ауденарде?
— Ничем, лишь нашей обоюдной склонностью к науке. Впрочем, в душу брата Якоба я не заглядывал…
— Я знаю субдиакона, — сказал Ренье. — И твоего красивого лица недостаточно, чтобы вдруг пробудить в нем милосердие. Чтобы отпереть его сердце, нужен ключ понадежней… Что за порошок ты дал учителю? Не это ли эликсир, который превращает металлы в серебро и исцеляет все болезни?
Андреас поморщился.
— Это лишь лекарство, которое снимает дрожь, успокаивает сердце и изгоняет дурные соки из тела. Я делаю его из бычьей желчи.
— Я думал, только профаны уповают на то, что бычья желчь помогает очистить кровь.
— В этом разница между нами. Профаны любят готовые рецепты и не в состоянии ничего осмыслить разумом. Их дело — переливать из пустого в порожнее. Истина же проверяется в опыте. И бычья желчь станет лекарством, если прокипятить ее с сильно разбавленным купоросным маслом, выпарить досуха, растворить в винном спирте, очистить, кристаллизовать, а кристаллы растолочь. Две щепотки на кружку воды в день уменьшают вред от нашей работы.
— А я понадеялся, что в твоих руках «белый король», чудесная панацея трех царств. И я бы не отказался заполучить такую. — Пикардиец встряхнул бутылку и прильнул к ее горлышку.
— «Белого короля» должно растворять в вине, — сказал Андреас.
Ренье рассмеялся и осушил бутылку до дна.