Сашка издалека помахала мне рукой. Я бросила на кресло спортивную сумку и побрела к кассе. Борща бы сейчас или окрошки, а не картофель фри. Поэтому ограничиваюсь пивом (ничего, что в двенадцать часов дня?) и куском наименее отвратительной пиццы.
– Ну что у тебя стряслось, Олькин? – спросила Сашка, и профессиональная заинтересованность в ее голосе дает мне надежду. Наконец-то я небезразлична.
Я расклеилась. Зашмыгала носом, задрожала руками. Сашке Кириной я все рассказала в лицах и подробностях. Скандал, вечеринка, курица, утро похмельное, Иркин труп у моего диванчика, следователь Никита Петрович Кошкин. Мои угрозы и Светочка.
– Ты же не убивала?
– Нет – говорю.
– Ну и все в порядке, без тебя разберутся!
– Мне бы хотелось, чтобы разобрались прямо сейчас, а не через пять лет, которые я отсижу в СИЗО, ожидая суда, или в колонии, в надежде на УДО.
Сашка задумалась, потом предложила переместиться в кофейню, примыкающую к пиццерии. Все дело в том, что в кофейне можно курить. Со времен работы в органах Кирина имеет злодейскую привычку выкуривать по две пачки сигарет в день, причем недорогих, крепких и дурно пахнущих. Потому, что работа нервная, а платят следователям мало.
В кофейне мы закурили, и Сашка начала:
– Первое, что мне приходит в голову – всегда подозревают человека, видевшего убитую последним. С кем она уехала из офиса в присутствие свидетелей? Правильно, ваш Дмитрий Федорович. Вот с него и начнут. Потрясут по полной. До тебя и дело не дойдет. Знаешь, можно поиграть в розыск маньяков и сумасшедших, но в девяноста процентах случаев убийцы находятся рядом. Ищут первоначально среди своих. Бытовых преступлений гораздо больше, чем по телевизору показывают.
– Не поняла, – сказала я.
Кто это – свои? Коллектив «Телеком-Продвижение», что ли? Тамбовский волк Ире свой, прости меня, Господи, а не мы с Князем, как минимум.
– Олечка, у тебя что, на твоих тренировках спарринг неудачный случился, мозговую деятельность заблокировало? Никто не будет изобретать велосипед, следователь проверит мотивы, алиби, кто и что делал в тот вечер. Свои – это ближайшее окружение. Родственники. Те, кому могла быть выгодной Ирина смерть. Так, сиди здесь. Кто, ты говоришь, следователь? А фамилия? Кошкин? Помню его, он меня на два курса старше учился, виделись недавно, у юрфака юбилей был.
И Сашка, прикурив очередную сигарету, отправилась говорить по телефону на улицу. Для конспирации, надо полагать. Я, дожевывая пиццу и прихлебывая пиво, размышляла. Действительно, чего это я волну погнала? Пусть Дымыча и терзают, я – то тут причем. Во внимание принимаются только факты, все мои нелепые угрозы можно опустить, тем более что я технически не могла убить Ирку – она весит почти в два раза больше меня. Даже если, как говорит Светочка, ей дали по голове бутылкой. Кстати, интересно, пустой или полной. Мы все вино выпили, как помнится.