и она, заведя назад руку, проводит пальцами по моей заднице. Датч скользкая и горячая.
Больше всего на свете мне хочется раствориться внутри нее. Попросить для меня не
проблема, но, кажется, мы с Датч думаем об одном и том же. Она просовывает между нами
руку, проводит ладонью по моему животу и обхватывает член. Я сквозь зубы резко втягиваю
воздух и чуть не кончаю. Еще рано. Слишком рано.
Обеими руками прижимаю Датч к себе, чтобы лишить ее возможности шевелиться.
Чтобы она перестала двигать рукой. Справившись с реакцией собственного тела, я
наклоняюсь, провожу губами по уху Датч и шепчу ее имя.
На долю секунды она замирает, а потом открывает глаза и разворачивается ко мне
лицом. Но меня уже нет. Как последний кретин, я испортил волшебный момент.
Через несколько секунд я возвращаюсь в ванную, чтобы убедиться, что с Датч все в
порядке. Она потрясена. Отодвигает занавеску и прячет под полотенцем восхитительное
тело. Я давно научился скрываться. В нематериальном виде меня может заметить всего
горстка людей, но теперь я умею прятаться и от них. Даже от Датч, если нужно. Хотя,
похоже, она как-то чувствует, когда я рядом.
Чтобы не расстраивать ее, я оставляю послание. Пишу на запотевшем зеркале
«ДАТЧ» и ухожу. Приглядываю за ней. Не шпионю и не надоедаю, пока она сама меня не
зовет, но остаюсь поблизости.
Новая зацепка, как и все остальные, приводит в тупик. Я словно гонюсь за тем, чего
нет. Начинаю думать, что ошибся.
Вдруг слышу стук ботинок вокруг моего физического тела и одним прыжком
возвращаюсь в больницу. Датч разговаривает с О’Коннелом, которого приставили ко мне в
качестве охраны. Она здесь. Во плоти. Как, черт возьми, она меня нашла? Как узнала, кто я
такой?
Совершенно офонарев, я возвращаюсь в тело. Оно жмет. Похоже, меня
недокармливают. Я чувствую, как Датч смотрит на меня, и возникает ощущение, будто жюри
присяжных ушло на обсуждение и теперь моя судьба решается голосованием.
Узнаёт ли меня Датч? Нравится ли ей то, что она видит?
Она подходит ближе. Ее тепло и красота опьяняют. Я чувствую, как в ней растет
любопытство и вспыхивает желание. Бедром она задевает мою руку, а потом проводит
пальцами мне по плечу.
- Рейес Фэрроу, - начинает Датч срывающимся от волнения голосом, - прошу тебя,
проснись. Если ты не очнешься, тебя отключат от аппарата. Понимаешь? Ты меня слышишь?
У нас осталось всего три дня.
Она наклоняется ближе, и я чувствую запах кокосового шампуня и едва заметный