Наш подземный тоннель извивался, словно червь. Временами потолок был достаточно высоким, чтобы встать в полный рост, но временами нам приходилось ползти, боясь, что впереди нас ждет только тупик. Стены то выступали вперед, то проваливались назад – не похоже было, чтобы этот тоннель соорудили средневековые рыцари.
– Они явно воспользовались подарком природы, – сказал Кювье, – скорее всего, это канал выхода лавы. У вулканов бывают подобные трубы, через которые вытекает расплавленная порода. Когда этот остров был еще вулканом, этот проход, вероятно, соединял центральный пик с морем.
– Остров все еще является вулканом, – поправил его Смит.
– Означает ли это, что лава может потечь через этот проход и сейчас? – спросил Фултон с беспокойством в голосе.
– Только если будет извержение, – ответил Смит. – Но в этом случае мы бы задохнулись от газа или изжарились бы от высокой температуры задолго до того, как здесь появится лава.
– Понятно.
– Или же землетрясение может попросту обрушить тоннель на нас, – добавил Кювье.
– Или горячая вода сварит нас живьем, – отозвался Смит.
– Или ошпарит горячим паром до смерти, – согласился Кювье.
– На горе Этна зевак убивало разлетавшимися камнями.
– А на Везувии находили трупы, окаменевшие от пепла.
Ученых, похоже, забавляла их беседа.
– Просто обожаю науку. А вы, Роберт? – обратился я к Фултону.
– Гораздо разумнее работать с вещами, которые можно контролировать, например, с машинами.
Так мы и продолжали свой путь вперед, сгорбившись за нашей единственной тающей свечой. Свеча давала нам не только свет, но и уверенность в том, что пока она горит, есть и воздух, которым можно дышать.
– Раз мы все еще живы, значит, где-то должен быть выход, через который циркулирует воздух, так ведь? – спросил я остальных.
– Да, – ответил Кювье, – может быть, размером с дверь. А может, и размером с замочную скважину.
– М-да, – вынужден был согласиться я.
Мы дважды соскальзывали вниз по крутым гравийным скатам, что лишь усиливало впечатление, что мы приближаемся к какому-то аду. Мне было жарко, и я не знал, в какой степени это действительно жар, а в какой – мое воображение. Я вытер пот и заметил, как пересохло у меня во рту. Затем мы пересекли нечто, напоминающее дно, и на этом горизонтальная часть нашего пути закончилась. Мы уперлись в вертикальную шахту, которая вела как вверх, так и вниз, и была круглой и гладкой, словно колодец. Я посмотрел наверх, но увидел лишь темноту, которая, вероятно, означала, что устье этого колодца было закрыто. Взобраться наверх представлялось непростой задачей. Я оторвал лоскут от моей рубашки, поджег его от свечи и бросил вниз. На глубине футов тридцати мы увидели лишь земляной пол, от которого шел еще один тоннель.