Тут мы снова услышали пыхтение баркаса. Из его блестящей медной трубы облаком валил дым, низко стелившийся над водой. Портовый врач подошел к нам с наветра и застопорил машину. На пятиметровой длинной штанге он протянул нам большую корзину.
— Утром мы вами займемся.
Гарри заглянул в корзину.
— Мистер Восс, мы остаемся здесь! Глядите!
Вино, холодная курятина, овощи, фрукты в количестве не меньшем, чем на четыре персоны. Совсем недурно…
Ночь мы безмятежно проспали, а утром соорудили грандиозный завтрак из собственных запасов. Уж как-нибудь, с голода пропасть портовые власти Сан-Мигела нам не дадут.
Около двенадцати баркас пришел снова.
— Вам можно сойти на берег. Из Лиссабона пришла телеграмма с разрешением. Вы же теперь знамениты на весь мир!
Десять дней провели мы на острове. Каждый день в нашу честь устраивали пикники, а каждый вечер — приемы.
Где-то на исходе девятого дня Гарри сказал:
— А не пора ли нам в Англию, мистер Восс? Я уже не могу больше есть столько, как в первые дни.
13 августа мы поднимали паруса. В этот день на острове приостановились все работы: народ тучей ринулся в гавань провожать нас. Теперь нам оставалось пройти всего 1800 миль. С волнами северных широт «Тиликум» справлялся великолепно, и мы почувствовали себя вполне уверенно. Донимал нас только холод. Мы целые годы провели в тропических широтах и успели к ним привыкнуть. Оживленное движение судов указывало на то, что Английский канал уже близко. 23 августа Гарри заорал во всю глотку:
— Шкипер, шкипер!
Видимо, он был сильно взволнован: обычно он называл меня «мистер Восс». Я выскочил из койки и высунул голову из люка. В полумиле от нас, по траверзу, открылся маяк Скилли — внешний форпост канала.
Мы быстро шли вдоль английского побережья. Маячная служба сообщила о нас на все впереди лежащие маяки. Газеты ежедневно сообщали о нашем продвижении, и в Лондоне уже заключались пари о точной дате нашего прибытия. 2 сентября, в четыре часа пополудни, когда мы достигли юго-западной оконечности Англии и вошли в Маргейтскую гавань, мол был заполнен людьми.
Портовая вахта запросила нас:
— Откуда идете?
— Виктория, Британская Колумбия.
— Сколько времени в пути?
— Три года, три месяца и двенадцать дней.
Такого ликования, как в тот день и те часы в порту, я не видел за всю свою жизнь. В носу у меня защекотало. Я вытащил платок и высморкался, потом погладил потихоньку Старину «Тиликума» по румпелю:
— Спасибо, бравый ты мой парень!
А потом начался нескончаемый поток всевозможных празднеств, чествований и интервью.
На одном из приемов я встретился с лейтенантом Шеклтоном, тогдашним секретарем Шотландского географического общества. Он сумел направить всю суету и шумиху в благопристойное и выгодное в финансовом отношении русло. При его содействии я сделал лекционное турне по Англии, заработав при этом приличные деньги. Кроме того, благодаря ему я стал членом Королевского географического общества в Лондоне.