страстно не желал этого. Другие девушки были любопытными и использовали
его, чтобы исследовать свои границы и ощущения опасности и безопасности, но
с Дэлайлой было всегда понятно, что если с другими он обращался осторожно, то с ней хотел другого. Она была словно фейерверк, что находился слишком
близко к спичке: вся ее энергия готова вот-вот высвободиться. Он хотел
увидеть, как она взорвется.
Черт, а ведь спичкой был он. Он хотел сделать так, чтобы она взорвалась.
Он зажмурился и расстроенно вздохнул, сказав Кровати:
– Ты слишком мала.
И как только были произнесены эти слова, послышался громкий
металлический лязг. Кровать задрожала, заскрипели пружины, заскрежетал
металл о металл.
Гэвин спокойно ждал, пока Кровать растянется под ним, став на полметра
длиннее и на метр шире. Порой он задумывался, понимает ли Дом, что он уже
вырос, или все здесь представляло его еще маленьким мальчиком.
– Так лучше, – сказал он. – Спасибо.
Гэвин огляделся, скользя взглядом по обоям цвета неба и детского вида
облакам на потолке. Он не мог показать такое Дэлайле.
– Думаю, нужно сменить оформление, – он замолчал, гадая, какие
изменения будут приемлемыми. Как вообще должна выглядеть комната
семнадцатилетнего парня? – Чуть больше черного, – закончил он,
удовлетворенный тем, что комната стала больше походить на нужную.
В комнате стало прохладнее, а в глубине фундамента Дома послышался гул
– мягкое предостережение.
Но Гэвин не обратил на него внимания, поднявшись с кровати и пройдя по
комнате. Он выглянул из окна в сторону садящегося солнца, чьи золотистые
лучи были едва заметны за крышами домов вдали.
Перед ним простирался двор, под тонким слоем льда виднелся калейдоскоп
цветов. Дэлайла знала о яблоках, но Гэвину стало интересно, что она скажет, увидев, что в январе цветут розы, а сад полон овощей, продолжающих
вызревать даже зимой.
В школе она выглядела совершенно невозмутимой, когда узнала о его
секрете, но одно дело принять саму мысль о доме, который живет, дышит и
меняется, и совсем другое – увидеть его. Как она отреагирует на Папоротники, что перемещались к Окнам, которые были лучше освещены солнцем? Или на
Лампу, которая ходила вслед за ним в каждую комнату, потому что ни в одной из
них не было выключателя. Или на Стол в гостиной, никогда не двигающийся
днем, зато ночью, поскрипывая, бродивший по коридорам.
Она хотела прийти и увидеть, как он живет. И он отчасти волновался, что
сначала она увидит, как само загорается пламя в Камине, а Старинные Часы
говорят ему, насколько он опоздал, а потом выбежит за ворота и больше никогда