— Сначала угощение!
Лиса после нескольких неудачных попыток поднялась. Под рваной шкурой у нее просвечивали кости или, может, палки, которые были у нее вместо костей, челюсть отвисла набок.
— Где угощение, зайчик?
— Да-да, угощение! — хором сказали остальные.
Антон долго не отвечал, раздумывая, а догонят ли они его, если он побежит.
— Я ничего не принес, простите.
Волк оскалился, кожа на его морде лопнула, и пасть с хрустом вытянулась, стала огромной. Никогда ни у одного волка, ни у одного живого существа не могло быть такой пасти.
В ужасе мальчик отступил назад, споткнулся обо что-то и повалился на спину. Он видел над собой глотку, заслоняющую небо и звезды, глотку, которая могла бы проглотить весь мир, если б захотела.
— Подождите! — прозвучал голос Козла. — Я не так все это помню. Потерпи немного, дорогой мой.
Волк замер, и долго висела тишина, в которой мальчик слышал только стук своего сердца.
А потом послышался голос:
— Тоша!
— Вот и угощение! — сказал Козел.
Антон почувствовал, что холод глубоко-глубоко проникает в него, до самого сердца, так что он никогда больше не сумеет отогреться.
— Оля, беги! — крикнул он.
— Тоша, с кем ты говоришь?
Антон поднялся и увидел, что звери сбились в кучу, из которой торчали лишь глаза и распахнутые пасти. Теперь казалось, что это один зверь, сделанный из костей, зубов и плешивых шкур. Это нечто обходило Антона и приближалось к Оле.
— Оля, уходи! — Антон заслонил сестру и заорал в темноту: — Не трогайте ее!
— Она наша, зайчик, ты сам привел ее.
— Тоша, пойдем домой, пожалуйста!
— Если ты не отойдешь, мы найдем другого, а тебя съедим, ее съедим, войдем в твой дом и съедим твоих родителей. Отойди. Это твой дар. Твоя плата. Угощение.
Пасти и клювы распахнулись, готовые рвать мясо, но в последний момент Антон крикнул им:
— Стойте!
Звери остановились. Мысли бешено вращались в голове. И вдруг он понял, что нужно сказать. Взгляд его уткнулся в козлиную голову, торчащую из темноты. Козел кивнул, словно прочитав его мысли.
— Она не угощение. Она просто пришла. А угощение… оно… оно еще будет.
— Когда?
— Сейчас. Сейчас.
— Не та ли это падаль, что лежит у тебя во дворе, зайчик?
— Нет. Нет. Я покажу.
— Я же говорил, — произнес Козел.
Антон повернулся к Оле, и то ли было что-то в выражении его лица, то ли она наконец увидела Их, но она с криком бросилась домой. Мальчик проводил ее взглядом, и когда в окнах зажегся свет, двинулся к лесу, а звери тронулись следом.
Антон вышел к поселку, темному и мертвому. Нашел нужный дом, перебрался через забор и постучал в дверь. Полина говорила, что отец ее часто работает по ночам, но даже если он дома — какая разница.