--Не волнуйся, для такой цыпочки, как ты, мы организуем самые изысканные развлечения,-- пообещал мерзавец и потянул за позолоченную цепь, которая до сих пор сковывала её руки. Лавра дёрнулась вслед за ним и вышла на широкий балкон.
Отсюда открывался вид на море и часть острова. Практически всё было затянуто серой дымкой, хотя с неба светило солнце. Для греческой зимы это, наверное, норма. Но Лавре такое положение вещей всё равно не нравилось. Она никак не могла определить, в какой части страны находится. Если удастся добраться до телефона или до Интернета, то она даже не сумеет внятно объяснить, где её держат похитители. Поэтому сейчас Лавра пыталась запомнить как можно больше: какого размера берег, есть ли там маяк или порт, на какой высоте находится замок Клетиса.
--Врач сказал, что утром ты была в полном порядке,-- сообщил бородач, любуясь туманным пейзажем.-- Немного странно, если учесть, что ночью ты даже не могла поднять руки.
--Я крепкая девушка,-- призналась Лавра, глядя на оголённые плечи.
Сегодня её одели в весьма откровенный наряд - прозрачную тунику с серебристыми застёжками. Казалось, если кто-нибудь дотронется до них, то одежда мигом слетит с пленницы. Хотя, может, именно в этом и заключалось основное предназначение такого наряда.
--И всё-таки зря Григор не наказал тебя,-- облизнулся мужчина.-- В отличие от других девчонок ты ведёшь себя нагло.
--А Вас это раздражает?-- уточнила брюнетка.
--Ничего, посмотрим, как ты поведёшь себя на съёмках,-- успокоил себя Ванс и повёл её дальше. Лавра так и не сумела как следует рассмотреть вид с балкона.
Обед был недолгим, но сытным. В распоряжение пленницы предоставили все известные в Греции деликатесы: сувлаки, гирос, дзадзики, тиропита, бахваладэс и прочие блюда со сложными названиями. Обслуживал Лавру и её режиссёра молодой официант, который за время обеда не проронил ни слова. Может, Янус, действительно, сказал вчера правду, что все слуги замка Клетиса немые? Это было бы весьма практично со стороны хозяев дворца, учитывая, чем именно они здесь занимаются.
Наконец, бородач привёл её на крышу какой-то башни, где их уже ждали четверо греков: один с камерой, второй держал отражатель, третий налаживал аппаратуру, а четвёртый ковырялся в косметике. В общем, это была самая настоящая съёмочная группа. Правда, снимала она не мелодрамы или детективы, а порнографию.
Лавра осмотрела обстановку. Крыша башни представляла собой довольно широкую площадку с разбросанными тут и там подушками. На одной из них лежала голая женщина. Её ноги были связаны такой же, как у Лавры, золотистой цепью, а волосы собраны в перламутровую заколку. Поначалу Гербер не придала ей значения, но потом отметила, что женщина кого-то напоминает. Когда же режиссёр подвёл Лавру к ней поближе, она поняла, что это Ливадия.