Вот этой огромной карательной экспедиции противостояла 10-я Журавичская бригада численностью в две тысячи четыреста девяносто четыре бойца. И с вооружением у нас было негусто: 2101 винтовка, 68 автоматов, 96 пулеметов, 24 миномета, одна пушка. Конечно, ни танкеток, ни бронемашин мы не имели.
До боя партизаны-подрывники установили минные поля по пути возможного движения бронемашин и танкеток противника. Заминировали и лесную дорогу, идущую из Лозова на Стовпню.
Накануне боя восемь отрядов заняли позиции. Каждый партизан знал свою задачу. Надежно укрепили стыки между подразделениями. Отряды впереди своих секторов выдвинули заставы, получили нужное количество боеприпасов. Установили пушку и минометы в местах предполагаемого движения карателей — со стороны Лозова.
В три часа ночи 29 апреля 1943 года разведчики донесли, что каратели подтянули свои силы к деревням Зорька, Романовка, Малиновка, Поделы, Лозов, Церковье, Рогинь, Любань, Неговка. Мы были окружены со всех сторон. Оборона тоже была круговой. Штаб бригады во главе с Белых, Диканом, Антоновым и Будниковым расположился примерно в центре лесной дачи. Невдалеке от него пункт боепитания, по другую сторону — лазарет.
Перед рассветом на совещании подпольного райкома партии, командиров и комиссаров отрядов комбриг поставил задачу: нанести карателям контрудар, продержаться на позициях до следующей ночи, а затем сманеврировать и перейти в другое место. В какое именно — сообщат посыльные в конце дня.
Последние распоряжения отдал и Дикан:
— Комиссарам разъяснить партизанам: стойко держаться на позициях и без приказа не отходить. Коммунистам и комсомольцам быть на самых ответственных участках.
Вряд ли кто спал в ту ночь, разве что диверсионные группы, только что прибывшие с боевых заданий. Но тих был безлистый лес, притаился, настороженно замер, ощетинившись пикетами и заставами.
Завтрак партизаны так и не успели приготовить, да и всухомятку некогда было поесть. Ровно в девять утра 29 апреля началась атака. Триста всадников на бешеном аллюре бросились на позиции 260-го и 256-го отрядов. Когда до конной лавины осталось метров четыреста, Белых, находившийся на позиции, подал команду:
— По фашистам ого-онь!
Шквал пулеметного, ружейного и минометного огня обрушился на карателей. Топот и ржанье лошадей, вопли раненых, взрывы и выстрелы — все смешалось в сплошной дикий гул.
Поле перед партизанскими рубежами усеялось убитыми карателями и лошадьми. Не менее пятидесяти коней, но уже без всадников, прорвалось в лес. Части карателей удалось убраться восвояси.