Поверил. Но явно не всему, что услышал. Будет ли разоблачать? Вряд ли. Полагает, что каждый имеет право на свой скелет в… сундуке? Может быть. После крайне мутной истории со смертью жены – однозначно. Он-то Яну, кажется, в плане характера и возможностей давно раскусил, и, должно быть, счёл её присутствие в Бейши полезным. В противном случае… Нет, о противном случае ей думать совсем не хотелось.
– Сердечно благодарю господина за помощь, – третий поклон вышел ещё ниже. – Я могла по незнанию совершить большую ошибку.
– Учитесь жить среди нас, госпожа, – ответил сотник. – Хань вы не станете никогда, но от вас требуется не это. Учите язык и законы. Смотрите, как живут ваши соседи. Наблюдайте за теми, кто скрытно нарушает закон, и старайтесь не следовать дурным примерам. И во всём – я подчёркиваю: во всём! – слушайтесь мужа. Не столько потому, что так должна себя вести образцовая жена, сколько потому, что почтенный мастер Ли вам плохого никогда не посоветует, даже если ваше западное воспитание будет говорить об обратном. Если хотите принести пользу, но не знаете, каким образом это лучше сделать, спросите у него.
– Спасибо за науку, господин…
– С тех пор, как мы вместе, жена ни разу не ослушалась меня, господин, – сказал Юншань.
– Вот и продолжайте в том же духе. Мне совершенно не нужен источник… беспокойства в Бейши.
Ну, это и вовсе мечта любого коменданта – как можно меньше головной боли на подотчётном объекте. Вот только Яне показалось, или он вложил в слово «беспокойство» куда более широкий смысл? Нет, положительно нужно учить не только обычный ханьский язык, но и «эзопов» – иносказательный. Прав сотник, совершенно прав. Она сейчас как слон в тесной посудной лавке: одно неосторожное движение – и налицо страховой случай. Но уж точно не для слона.
Перед уходом сотник снова наговорил комплиментов гостеприимным хозяевам, но «послевкусие» от его визита у обоих осталось неоднозначное.
– Как говорил один эллинский мудрец: «Я знаю, что я ничего не знаю», – подытожила Яна. – А у нас говорят: «Век живи – век учись».
– «Если хотите принести пользу…» О чём это он? – забеспокоился Юншань.
– Знаешь, любимый, по-моему, он не поверил в мой рассказ о путешествии.
– Думаешь, подозревает правду?
– Может быть. Ты-то поверил мне сразу, ещё до того, как я показала вещи из… моего мира.
– Если Небу будет угодно, возможно и не такое. Но я поверил тебе не только поэтому. И не только потому, что ты не стала бы мне лгать. Ты слишком чужая для нашего мира. Это очень заметно. Люди, как правило, склонны подгонять любую необычность под уже известные формы, потому все считают тебя обычной чужестранкой. Это самое простое объяснение, и оно всех устраивает… кроме меня и, кажется, нашего уважаемого сотника.