Не та натура.
На следующий день их нагнал гонец от командующего округом и передал повеление коннице выдвигаться отдельно от пехоты и арбалетчиков. Это означало значительное сокращение времени пути, чему можно было только порадоваться. Припасов взяли ровно столько, чтобы не тянуло седельные сумки и хватило до Бейши. Аккурат дня на два. На дворе лето, они вошли в полосу сухой холмистой степи, где мало дождей, переночевать можно будет и под открытым небом, окружив себя кольцами верёвок из конского волоса – чтобы не досаждали змеи.
В путь!
Походные котлы остались в обозе, и всадники довольствовались «сухим пайком» – вяленым по степному рецепту мясом. Ходили слухи, будто некоторые племена на севере вялили мясо, положив куски под седло, но здешние сыны степи над этими слухами только посмеивались. На вкус Ивана, полупрозрачные тёмные полоски мяса были слегка недосолены и пересушены, но его товарищи ели и похваливали. Значит, и ему грех жаловаться. А недосол уже на привале объяснил говорливый Сэреджен, кочевник из северных холодных земель. Мол, от солёного пить хочется, а в степи с водой зачастую не очень.
– Учись, парень, – сослуживец, заметив интерес в светло-голубых глазах «западного человека», коротко рассмеялся. – Степь прокормит любого, кто знает, как с ней договориться. Нам тут много лет ещё служить.
– Спасибо, – ответил Иван. И поймал себя на том, что сказал это не по-ханьски, а по-киданьски.
О том, что может совершить культура и наука ханьцев, укреплённая силой степных народов, он тоже думал. А потом вспомнил, как приходилось порой жестоко обламывать солдат-ханьцев, начинавших проявлять неприязнь по отношению к сослуживцам неханьского происхождения. Проявляли таковую неприязнь не все, но многие. Офицеры, от десятников до генерала, лютовали безбожно, искореняя подобные настроения в зародыше. Эти-то понимали, к чему они могут привести, если их вовремя не пресечь. Ровно так же пресекали и гонор степняков, грозивший аналогичными последствиями. Но в учебном лагере ходили упорные слухи, будто в корпусах охраны обеих столиц офицеры ослабили поводья. Дошло, мол, до того, что даже десятки и сотни комплектовали по национальному признаку. «Если это так, – сказал тогда Иван, – я не дам и обглоданной косточки за боеспособность этих полков». Десятник тогда велел ему заткнуться и не умничать, а потом, пару дней спустя, похвалил мудрость командующего округом, который велел распределять новичков разных национальностей равномерно, в разные десятки и сотни.
Дорога змеёй изгибалась между поросших травой холмов. Господин полутысячник остался с пехотой и обозом, назначив командующим конным авангардом кавалерийского сотника. Тот, разумеется, выставлял охранение ночью и посылал передовой отряд днём, не забывая и об арьергарде. Местность здесь самая подходящая для разбойных нападений. Бережёного Небо бережёт. А ну как разбойничкам, увеличившим свою банду, вздумается искать оружия?