Но Дженнифер запричитала:
— Ох, Келлен, не говори так! Даже думать не смей.
— Может, мне правда оставить вас вдвоем? — снова спросила Бриджит. Ее холодный тон ясно сказал ему, что она думает о мелодраматических декламациях Дженнифер.
— Нет необходимости, Джен сейчас уходит. Я в самом деле благодарен тебе за беспокойство, но в нем нет необходимости. Правда.
Она поджала губы и кивнула. Он видел, что она до конца не верит ему.
— Если ты передумаешь, то папа знает одного хирурга-ортопеда из университета Джона Гопкинса. Доктор Тафт еще довольно молод, но папа говорит, что в своем деле он исключительный специалист. К нему обращаются профессиональные атлеты после травм, которые, казалось бы, поставили крест на их карьере. Он творит чудеса.
Дженнифер снова наклонилась, чтобы поцеловать его в щеку. На этот раз она действительно коснулась его губами. И, бросив на прощание колкий взгляд на Бриджит, удалилась.
— Вы собираетесь к нему обратиться?
— К кому? — спросил Келлен, отпивая воды со льдом.
— К волшебнику, о котором говорила сейчас ваша подруга.
Он едва не поперхнулся.
— Во-первых, Джен мне не подруга. Да, мы когда-то встречались с ней. Но все в прошлом. Это было давно.
Бриджит пожала плечами:
— А во-вторых?
— Во-вторых, я не собираюсь к нему обращаться. Больше никаких врачей и медицинских заключений.
— Вот как?
— Все равно он подтвердит прежний диагноз. Теперь я буду сам решать, что мне делать со своей жизнью.
Бриджит улыбнулась. Вид у нее был весьма довольный. В ней произошла какая-то перемена, и Келлен пристально посмотрел на нее, пытаясь угадать, в чем она заключалась. Одета она была как обычно, в скромную блузку, скорее скрывающую, чем подчеркивающую грудь. Прическа тоже была прежняя: черные волосы собраны в хвост, который при ходьбе обычно раскачивался как маятник между ее лопатками. Минимум косметики на лице, лишь чуточку туши на ресницах.
Кто-то мог бы назвать ее внешность заурядной. Хорошенькая, но далеко не красавица. Но Келлен разглядел за сравнительно неброским фасадом решительность и силу. В его представлении Бриджит была прекрасна, и ему нравилось узнавать ее.
— Почему вы на меня так смотрите?
— Просто так, — солгал он. Впервые в жизни ему грозила опасность влюбиться.
Бродя по кладовой в поисках какой-нибудь вазы для новой партии ракушек, Бриджит наткнулась на трость. Она была черная, с изогнутой резной рукояткой, инкрустированная перламутром.
Она поднесла рукоять к свету, чтобы рассмотреть фигуру, вырезанную на ней. Кажется, это морской конек? Бриджит догадалась, что эта трость принадлежала деду Келлена.