— В большинстве миров традиции массового посещения знаменитых покойников неискоренимы, а тут никого, — отметила Элия, указывая на еще одно очевидное несоответствие.
— Для урбанизированного мира слишком тихо: ни людей, ни машин, — обобщил дворянин подозрения Элии.
Сам-то Элегор, с тех пор как схоронил обоих родителей, ни разу не явился в семейный склеп, дабы почтить память мучеников. Взрастившие столь буйного бога предки вполне заслуживали это звание и право на вечное блаженство. Не явился, поскольку не видел ни малейшего смысла в процессе созерцания постаментов с урнами. Души улетели, от плоти остался лишь прах, а праху совершенно безразлично толчется ли сынок рядом или нет. Да и занятий поинтереснее кладбищенской тоски у бога было предостаточно.
— Деяние Губителя? — нахмурился Нрэн и принюхался, сосредотачиваясь на чутье, притупившемся в мире чуждом для божественной сути. Плетение измерения давило на тонкие структуры бога тяжелыми доспехами с шипами и лезвиями не наружу, а вовнутрь. Привычным усилием воли мужчина отстранился от болезненных ощущений, концентрируясь на достижении цели.
— Возможно, или просто давно заброшенный по любой из тысячи причин район, — стараясь быть непредвзятой, пожала плечами принцесса и деловито спросила, коснувшись руки кузена: — Что ты чуешь?
— Пыль и смерть везде. Посторонняя примесь в слишком малой концентрации, не могу определить что именно, — ответил бог, несколько секунд помолчал и добавил, указав движением брови на стену, за которой виднелись верхушки комплекса зданий явно не вчерашней постройки: — Двое живых, там.
«Он еще и нюхач!» — почти не удивился герцог и сложил этот талант воителя в копилку секретов королевской семейки. До сих пор бог знал о такого рода способностях лишь у Энтиора, чуявшего дичь (зверя или человека для Бога Охотника все едино) получше гончей на расстоянии в несколько километров. Теперь-то дворянину стало понятно, каким образом Нрэн, ненавидящий подковерные интриги и доносчиков, умудряется после длительных походов невзначай разделываться с предметами увлечений богини с такой педантичностью, словно держит перед глазами список. Ревнивец просто чуял счастливчиков!
— Предположительно, лавра, в том же направлении, коль ее за несколько сотен лет не перенесли на другое место, — высказалась Элия.
— Пошли проверим? — предложил Элегор и примерился к высокой стенке, как к спортивному снаряду. — Перепрыгнем?
— Я могу ее сломать, — дабы возлюбленной не пришлось скакать, сверкая нижним бельем, по-джентельменски предложил Нрэн. Одного касания его могучей руки было бы достаточно, чтобы разнести по камешку изрядную часть ограждения.