Нрэн, не таясь, направился к приоткрытой двери, герцог и принцесса двинулись следом. Неслышными тенями боги проскользнули внутрь помещения, и остановились в узком проходе со скатками маленьких разноцветных ковриков у стен. Практически всю внутреннюю часть здания занимал большой зал, украшенный мозаичными изображениями по стенам и куполу. Главную роль в многочисленных композициях играл высокий мужичонка изможденного вида с тощей бороденкой и благообразно-печальным лицом. Этот персонаж являл собой воплощение чудотворца-многостаночника: изгонял бесов, исцелял больных, укрощал диких зверей, управлял погодой, воспитывал детей, наставлял грешников и так далее.
Свет многочисленных ламп освещал две коленопреклоненные фигуры на ковриках, запрокинув головы созерцавших гигантский лик святого на куполе. Белые длинные рубашки, круглые ладанки на груди, темные широкие юбки, стрижки под ноль, выражение просветленной надежды на лицах почти обезличивали молящихся. Только со второго взгляда Элегор понял, что видит совсем нестарых мужчину и женщину, а не двух бесполых существ.
Элия носком ноги подцепила ближайшую скатку коврика и уронила ее на пол. Глухой стук вывел людей из молитвенной задумчивости, отвлекая от ритуала, не пугая. Оба обернулись. Встревоженное изумление мгновенно сменилось радостной оторопью при виде трех фигур. Нрэн отшагнул обратно в тень погуще, чтобы не нагонять страха на смертных.
— Люди, живые, — хрипловато, словно давно не пользовался голосом, промолвил мужчина. Встав на ноги, он оказался на пол-ладони ниже женщины, расширенными темными глазами взиравшей на посетителей. Недоверчивая радость сквозила в его интонациях, в прижавшихся к груди ладонях, человек едва сдержал первый порыв кинуться со всех ног к лоулендцам и потискать их, чтобы убедиться: перед ним не мираж, а существа из плоти и крови.
— Откуда вы? Когда ушли к свету все, кого мы знали, а потом замолчал волновик, мы думали что остались одни во всем мире, — звучным грудным голосом торопливо, взахлеб, будто боялась, что гости вдруг исчезнут, спросила женщина. Ноздри чуткого носа в волнении трепетали, губы, слишком большие для лица, мелко подрагивали.
— Мы были далеко, — правдиво ответил Элегор.
— Вы из тех богатых чудаков, которые строили поместья в глубине Шенгарских лесов, отказавшись от всякой связи с миром, — догадался человек, подходя поближе к гостям, одетым так, как ухитряются одеваться только очень богатые люди с хорошим вкусом, вроде бы просто и в то же время стильно и очень дорого. — Наверное, тем и спаслись! Ибо Свету так было угодно!