– нельзя просыпаться десять раз за ночь, – объясняет мне доктор Леерснайдер.
– Что, прямо так понимает? – сомневаюсь я.
– Разумеется, – отвечает она.
– Но как?
– Дети все понимают.
Французы верят в необходимость «метода паузы», но не воспринимают его как панацею. У них есть целый набор идей и привычек, которые они применяют с великим терпением и любовью, настраивая малышей на хороший сон. Чем же хорош «метод паузы»? Отвечу. Родители не сомневаются: их крошки вовсе не беспомощные. Они вполне способны чему-то научиться. И обучение это – ненасильственное, индивидуальное по времени для каждого малыша – не может навредить. Напротив, родители считают, что благодаря этому методу дети обретают спокойствие и уверенность в себе, а также учатся замечать нужды окружающих. Обучение сну задает тон уважительным отношениям детей и родителей, которые я наблюдаю повсюду во Франции.
Если бы я знала обо всем этом, когда родилась Бин!
Четырехмесячный рубеж, когда можно было с относительной легкостью научить ее беспрерывному ночному сну, мы уже перешагнули. Ей девять месяцев, она по-прежнему просыпается каждую ночь, примерно в два. Стиснув зубы, решаем оставить ее прокричаться. В первую ночь она плачет целых двенадцать минут. Я тоже плачу, вцепившись в Саймона. Потом она засыпает. На следующую ночь крик продолжается уже пять минут.
На третью ночь в два просыпаемся мы с Саймоном – в тишине.
– Кажется, она делала это специально для нас, – шепчет Саймон. – Думала, это нам нужно, чтобы она просыпалась.
Мы засыпаем. С тех пор Бин спит до утра.
С каждым днем я все больше привыкаю к французской жизни. Прогулявшись по соседним паркам как-то утром, заявляю Саймону, что теперь мы с ним – международная элита.
– Международная – может быть, но точно не элита, – отвечает он.
Я освоилась во Франции, но все же скучаю по Америке. Ведь там можно пойти в супермаркет в спортивных брюках и улыбаться прохожим. Еще там можно шутить, и тебя все понимают. Но больше всего я скучаю по родителям. Ну разве это нормально: у меня маленький ребенок, а бабушка с дедушкой живут за океаном!
Моя мама тоже расстроена. Она всегда боялась, что я вырасту, найду себе красивого иностранца и выйду за него замуж. И она столько раз обсуждала со мной свои страхи, что, пожалуй, сама и заложила мне в голову эту идею.
Однажды, приехав в Париж, мама пригласила нас с Саймоном на ужин и прямо за столом разрыдалась.
– Ну что здесь такое есть, чего нет в Америке? – спросила она.
«Улитки», – хотела ответить я. Но мама заказала курицу.