Мы садились за кухонный стол, как сейчас, стопки бумаг возвышались перед нами. Сара готовила для нас кофе и улыбалась. Он больше не плакала так много, и я была этому рада. Я не могла выносить ее слез. Они были настолько же ужасными, как и жалость. Я все еще видела ее, когда она смотрела на меня. Она и в глазах Ретта присутствует. Он пытался скрыть ее, но я замечала ее, и это все еще выворачивало мои внутренности.
- Здесь должно быть что-то большее, - сказал Кейден, откинувшись на спинку стула рядом со мной. Он был самым молодым из них троих, его отец – владелец их фирмы. Он больше предпочитал снижать темп работы, чем остальные, и частенько переписывался со своей невестой по телефону или гуглил забавные картинки и показывал их мне, когда Ретт и Роджер не видели. Поначалу я не знала, как реагировать. Я должна была рассмеяться? Промолчать?
В итоге я тихо посмеивалась, когда он показывал мне их. Ретт обычно одергивал его, и я не упускала огня в его глазах. Иногда я могла поймать его, разглядывающим меня, пока я работаю, его глаза следовали по мне с каким-то голодом и интимностью. Что-то настолько далекое от жалости, от чего у меня перехватывало дыхание. Но он всегда отводил взгляд, и все исчезало, этот обжигающий взгляд, и я задавалась вопросом – происходило ли это все в действительности.
- Ты прав, Должно быть, - сказал Ретт, положив бумаги из своих рук на стол.
- Фей нашла странные вклады двухлетней давности, но их должно быть больше. Те три случая на его персональном счету, очевидно, были не единственным разом, когда он получал такую сумму денег, - добавил Роджер. Он был невероятно привлекательным с загорелой кожей и темными волосами. Он сказал мне однажды вечером, когда мы курили, что он итальянец.
Я опустила глаза на банковские выписки передо мной. Я смотрела на них ровно два месяца, сначала на счета компании Тейлора, а теперь на его личные. Первым пунктом из рычагов воздействия мы искали все это время до предыдущего веера, когда одна из выписок вскрыла один из крупных денежных вкладов, три из них в сумме свыше пятидесяти тысяч долларов за все три недели.
- Погодите, - мои глаза впились в бумагу передо мной. Я смотрела в нее последние полчаса, на самом деле не вникая. Но теперь что-то щелкнуло, когда выписка на самом деле раскрылась. – О, господи Боже.
- Что такое? – спросил Ретт, все взгляды прикованы ко мне.
- Думаю, я нашла кое-что?
Все трое вскарабкались на свои ноги и склонились над моим плечом.
- Это перевод, - я указала на документ. – Правильно?
Ретт вытянул лист из моих рук и разглядывал его. Казалось, он стоял так вечность, его взгляд нахмурен.