- Погоди, что? – я выдернула руку от него. – Что ты пытаешься сказать?
- Твои чувства ко мне ошибочны, как они были к моему отцу. Я ближайшая связь, которая у тебя есть к нему, поэтому…
- Так ты думаешь, что я пытаюсь заменить его? Тобой? – я хотела рассмеяться. Я хотела блять расхохотаться изо всех сил над нелепостью этого заявления. - Откуда это нахрен пришло?
- Это просто не правильно. Ты не любишь меня, - его голос надломился в конце.
- Да, люблю. А ты любишь меня, Ретт, - я прикусила слова в своем рту. Они отдавали нехорошо, когда произносила их. Заставляя их выйти, заставляя его увидеть. Он должен был увидеть. Должен увидеть, что любит меня. Я не была единственной в этом. Я не придумала все то, что произошло между нами. Это не плод моего воображения. Это по-настоящему. Мы настоящие. Здесь, в этот момент. Это были мы и никто больше. Он должен увидеть это. Должен.
- Нет, - он прошел мимо меня, и я не смогла увидеть его лицо, но его слова, они кололи мои уши.
- Нет, любишь, - я последовала за ним.
- Ты моя сестра. Я люблю тебя, как свою сестру.
- Ты не любил меня, как сестру, той ночью.
- Та ночь была ошибкой.
- Только потому что ты повторяешь что-то снова и снова, не делает это правдой. Это не было ошибкой. Ты блять знаешь, что не было, - может я хваталась за соломинку. Может, я хотела этого настолько сильно, что у меня была ложная надежда.
Ретт взял свои часы с комода в его спальне.
- Пожалуйста, Ретт. Не уезжай, - я ненавидела то, как звучала. Как ребенок. Умоляющий ребенок. Который просто хотел любви.
Он медленно повернулся.
- Я не люблю тебя, Фей. Не так, как хочешь этого ты. Ты не любишь меня так, как думаешь. Мы просто два несчастливых человека в хреновой ситуации, - он не смотрел мне в глаза, когда говорил. Он уставился на свои ноги. Как будто ему было невыносимо видеть меня. Как будто он не мог видеть и говорить со мной одновременно.
- Ты трус.
От моих слов его голова дернулась, встречаясь с моим взглядом. Я хотела бы понять эмоции в его глазах, но я не могла. Они промелькнули так быстро, что я не успела понять. Я хотела, чтобы он наорал на меня, но он не сделал этого. Мое сердце замерло, в воздухе между нами. Я выложила все карты. Я отдала ему все, что у меня было. Это не очень много. Это только мое сердце. Оставшиеся кусочки сердца, после того как его отец пропустил его через мясорубку. Этого должно было быть достаточно. Предполагалось, что должно.
- Я трахнул ее.
- Что? – я моргнула в замешательстве.
- Той ночью. После того, как трахнул тебя.
Я покачала головой.