И, таким образом, дети могли тянуться к определенным людям, которые соответствовали бы личности каждого ребенка, его уровню развития или настроению. Я, например, любил пошутить и устроить шумную игру, и когда дети хотели чего-то подобного, они искали меня. С некоторыми детьми я раскрашивал картинки или играл в игры, отвечал на вопросы и успокаивал их страхи. Общаясь с другими детьми, я играл другую роль. Например, был один мальчик, который любил подкрадываться ко мне. Я поддерживал его игру, иногда изображал испуг, иногда давал ему знать, что увидел его, иногда делал вид, что очень удивлен. Такая форма игры в прятки была занимательной. Эти краткие моменты взаимодействия помогали мальчику ощутить связь со мной и свою безопасность. Поскольку я ранее опрашивал всех детей, и они видели, что сотрудники обращаются именно ко мне с разными вопросами, они чувствовали, что я здесь главный. Из-за условий, в которых они росли, они были чрезвычайно чувствительны к признакам доминирования и понимали, у кого сегодня власть. Благодаря патриархальной системе Кореша, в которой они росли, эти дети с легкостью «прочитывали» такие намеки.
Что касается мальчика, делавшего на меня засаду, сама идея, звучавшая как «доминирующий в группе мужчина играет со мной», давала ему чувство безопасности. Понимание, что он может общаться с этим доминирующим мужчиной в любое время и всегда быть уверенным, что тот дружелюбно к нему отнесется, давало ему ощущение, что он контролирует ситуацию — явный контраст по сравнению с полной беспомощностью и страхом, в которых он раньше жил. Подобным образом маленькая девочка, которая тревожилась о своей матери, могла подойти к женщине из нашего штата и поделиться с ней своими переживаниями. Но в случае, если бы беседа стала слишком интимной и вызвала тревогу, она могла отойти в сторонку и заняться чем-то другим или же оставаться рядом с женщиной и играть со своими игрушками. На рабочих совещаниях наших сотрудников мы рассматривали ежедневные контакты каждого ребенка, чтобы знать, что с ними происходит, и иметь возможность правильно и продуктивно провести следующую встречу.
Но этим детям нужно было не только иметь возможность выбирать, с кем говорить и что обсуждать. Они нуждались в стабильности, которая приходит из установленного порядка. В первые же дни после штурма лагеря без всякого давления со стороны они стали в своем поведении копировать авторитарную, сегрегационную культуру лагеря Давида, где мужчины и мальчики старше двенадцати лет отделялись от женщин и детей, где Кореш и его приближенные правили, имея абсолютную власть.