Он сощурил глаза, и по коже у нее пробежали мурашки от того презрения, каким он ее обдал.
- Не надейся, Ребекка, больше ты меня не обманешь. В среду мы поженимся. А пока можешь заняться своими делами. - Он застегнул ворот рубашки, взял пиджак и галстук и, повернувшись к ней, добавил:
- Я не случайно сказал слово "дела". Я имею в виду мужчину по имени Джош, заканчивай с ним... Я никому не позволю заменить отца моему сыну.
- Но Джош...
Он перебил ее, не дав ей объяснить:
- Я не желаю входить в подробности, отделайся от него и всех прочих, с кем ты связана... Понятно?
Интересно, кем он ее себе представляет? Сексуальной психопаткой? Внутренний голос подсказал ей, что у него есть некоторые основания так думать: наверное, она как-то не так вела себя в его объятиях. Ну и что? Ее не интересует его мнение, пусть думает что хочет, она не должна оправдываться. Он ведь заставляет ее выйти замуж из-за сына. Она следила за его движениями, когда он надевал пиджак и повязывал галстук. Взглянув на его лицо, она поняла, что он в бешенстве.
- Ну, ты будешь отвечать, черт тебя возьми! О чем это он? Она порылась в памяти.
- Да, я все понимаю. - С высоко поднятой головой она направилась к двери, распахнула ее и встала в стороне. - А теперь уходи. - Все ее чувства были в таком смятении, что больше она не могла выдержать.
Бенедикт не двигался с места, его лицо горело от ярости, причину которой она не могла понять. Затем взгляд его потух, и он равнодушно посмотрел на ее бледное лицо.
- Я заеду домой, мне надо переодеться, - сказал он ровным голосом. - Дай мне ключ от квартиры, чтоб я мог вернуться.
- Вернуться куда? - спросила она.
- Я обещал Даниэлю, что буду здесь утром. Я выполню свое обещание, но ты не беспокойся, я буду спать на диване.
- Но...
- Ключ! - Бенедикт засмеялся. - Ты измучилась, ложись пораньше спать, а завтра мы проведем день вместе.
Как заведенная кукла, она прошла по комнате, отцепила от чемодана запасной ключ и без единого слова протянула его Бенедикту. Она не могла говорить с этим человеком; казалось, произнеси она хоть один звук - и нервы ее не выдержат.
Он внимательно оглядел ее, затем развернулся на каблуках и вышел. Она слышала его шаги в холле, потом парадная дверь открылась и тихо затворилась.
В тишине раздавались удары ее сердца, ноги дрожали, и она, спотыкаясь, доплелась до стула и упала на него. Смутно она понимала, что потрясение заслонило собой настоящую реакцию. И вдруг нестерпимая боль, притаившаяся где-то на грани сознания, ударила ее с новой силой.