– Я расстроен, но это не значит, что я ошибаюсь. Я умею быстро создавать основу для партнерских отношений с пациентом, если он мотивирован, а Макс был мотивирован! По крайней мере, ему это было очень нужно.
– Эрик, ты сделал все что мог. Ты же не Супермен.
– И тем не менее. – Эрик старался успокоиться, но у него не получалось. – Я никогда не смогу себя простить, если он что-нибудь с собой сделает.
– Ты по-настоящему беспокоишься за этого мальчика, да?
– Я всегда беспокоюсь о своих пациентах.
– Я знаю, но в этот раз это по-другому. – Лори наклонила голову. – Это называется «привязанность», разве нет? Когда кто-то из пациентов становится тебе ближе, чем другие? Тебе не кажется, что тут именно это?
– Нет, – ответил Эрик, почти защищаясь. – Я признаю, что он мне нравится. Тебе он тоже нравится!
– Нравится. Но не так, как тебе. – Голос Лори стал мягче, и Эрик вдруг обнаружил, что прячет глаза.
– Я… ему сочувствую, что еще я могу сказать? – Эрик и сам понимал, что испытывает к Максу более сильные чувства, чем просто симпатию. Может быть, потому что у Макса не было отца, а у Эрика не было сына. Может быть, потому что Эрик боялся, что теряет Ханну. А может быть, потому что Макс был так одинок, потеряв единственного человека на свете, которого любил…
– И нет такого термина – «привязанность». С технической точки зрения это больше похоже на «контрперенос».
– Я знаю, что должна была бы понять, что это значит, но не понимаю.
– Ну, например: перенос – это когда пациент в процессе лечения начинает относиться к врачу как к отцу. А контрперенос – это когда психиатр начинает воспринимать пациента не просто как пациента из-за проблем в своей собственной жизни. – Эрик помолчал, сомневаясь, продолжать ли. – Дело в том… я думаю, что в моем отношении к Максу действительно слишком много отеческого. Возможно, это связано с моим разводом – хотя, я надеюсь, до контрпереноса дело все-таки не дойдет. Но я постараюсь следить за этим, в любом случае.
– Я не виню тебя. Я просто говорю, что это несколько необычно – даже для Капитана Эмоции.
Эрик улыбнулся, услышав свое старое прозвище. Они уже давно не откровенничали друг с другом – наверное, со времен института, и теперь, когда он был одинок, это было как-то странно. Он постарался поскорее проскочить этот неловкий момент.
– Жаль, что я не могу пойти туда и проведать его. Жаль, что не могу поговорить с ним, сказать, что все будет хорошо, что он справится, что его бабушка хотела бы, чтобы он справился…
– Я понимаю твое желание. Но это невозможно.
– Точно. – Эрик взъерошил себе волосы и снова проверил телефон, молясь, чтобы тот зазвонил. – Не могу я просто сидеть здесь и ждать, ничего не делая! Нельзя же решить проблему с помощью пульта дистанционного управления!