– О, это очень типично для ОКР.
– Да, я знаю. – Эрик в который раз поразился тому, как легко разговаривать с Артуром и как внимательно тот слушает. – Но есть кое-что… он… он взял себе телефон, который она случайно оставила на виду.
– Хм… что ж, такое бывает.
– Что-то в нем меня настораживает. Как вы думаете, ей грозит опасность?
– Вовсе нет, – фыркнул Артур. – Они часто боятся, что кому-то причинят боль или вред, случайно или даже намеренно, но пациенты с ОКР редко проявляют агрессию по отношению к объектам своих навязчивых идей. Они никогда не делают того, что представляют себе, ты же знаешь.
– Да, разумеется.
– И все же в твоем голосе я слышу тревогу.
– Да. Одна вещь не дает мне покоя. Во время сеанса я все время думал, а не случай ли это Тарасова?
Эрик имел в виду историю, когда пациент психиатра Тарасова говорил врачу о том, что хочет причинить вред девушке, но психиатр не донес на него в полицию, подчиняясь профессиональной этике. И в один далеко не прекрасный день этот пациент убил ту девушку, а ее родители обвинили во всем психиатра. Суд счел врача виновным, и был принят закон, по которому психиатр обязан сообщить в полицию или предупредить потенциальную жертву об угрозе, если о таковой ему становится известно в процессе лечения.
– Не вижу здесь никакой связи с Тарасовым. Но у меня всего лишь каких-то сорок с лишним лет врачебной практики.
– Наверное, вы правы. – Эрик никогда не сталкивался со случаями, подобными Тарасову, они были редкими, хотя перед каждым психотерапевтом рано или поздно вставала такая дилемма: донести в полицию или предупредить жертву и тем самым рискнуть доверием пациента навсегда – или оставить все как есть, положившись на удачу и дело случая.
– Как давно ты его лечишь?
– У нас был пока только один сеанс.
Артур крякнул:
– Ты бежишь впереди паровоза, тебе не кажется?
– Наверное. – Эрик облегченно выдохнул.
– Прежний Эрик мог бы тревожиться из-за этого – но новый Эрик из тех, кто никогда не тревожится попусту. Почему ты замолчал?
– Я слушаю вас, – улыбнулся Эрик.
– Рад, что ты позвонил мне, но время позднее, старикам пора спать. Моя благоверная меня уже зовет.
– Спасибо вам. И обнимите ее от меня, хорошо?
– Само собой. Звони в любое время. Ты же знаешь – я всегда рад поболтать с тобой.
– Спокойной ночи. – Эрик повесил трубку, доел свой сэндвич и снова взялся за кисть.
Воскресным утром, когда Эрик открыл дверь кабинета, Макс уже сидел в пустой приемной.
– Доброе утро, Макс. Заходи.
– Привет. Спасибо. – Макс едва поднял глаза, входя в кабинет, голова его была низко опущена. Он был в той же одежде, что и накануне, и от него попахивало, словно ему не помешало бы принять душ. Эрик попытался поймать взгляд Макса, закрывая за ним дверь кабинета.