А затем открылась дверь, и появился еще один джентльмен, и на этот раз дворецкий громогласно объявил о его прибытии:
– Сэр Гилберт Лонгридж, м’лорд!
Красивый, одетый щеголеватее остальных, сэр Гилберт оказался старше присутствующих мужчин. Глядя, как он направляется прямо к графу, Пандора вдруг почувствовала, что в новом госте есть нечто отталкивающее. Откуда явилось такое ощущение, она и сама не поняла, однако отец всегда отмечал, что она очень чутка ко всему, касающемуся людей и лошадей, и редко ошибается насчет их достоинств или, напротив, недостатков.
– Ты один, Гилберт? – удивился граф.
– Да, Фанни получила у меня отставку, – высокомерно ответил сэр Гилберт, – больше никогда в жизни не стану тратить время и деньги на женщину, которая опаздывает на свидания: можешь считать ее своей, мне это совершенно безразлично!
– Зато герцог будет в восторге, – заметил Фредди, – хотя, говоря между нами, я бы дважды подумал, прежде чем сближаться с женщиной, которую ты отставил. Кстати, Гилберт, ты так на них тратишься, что рыночные цены лезут вверх.
– Но, дорогой мой юноша, деньги для того и существуют, чтобы их тратить на удовольствия, не так ли? – небрежно отозвался сэр Гилберт.
Он оглянулся, увидел Пандору и с минуту молча ее разглядывал, а потом вдруг спросил:
– А я правильно подсчитал, сколько нас здесь присутствует? В таком случае, дорогой Норвин, ты просто ясновидец, если заранее учел, что я появлюсь с пустыми руками!
– Это моя кузина, Пандора Стрэттон, – пояснил граф, – я не знал, что она присоединится к нашему обществу; кузина явилась неожиданно.
– Но что может быть лучше вот таких неожиданных появлений? – галантно спросил сэр Гилберт и, подойдя к Пандоре, взял ее за руку и объявил:
– Очевидно, нас сводит сама судьба, моя красавица, а с ней я еще никогда не осмеливался спорить!
Достаточно было одного лишь его прикосновения, чтобы Пандора ощутила, насколько ей неприятен этот человек, и она попыталась освободить руку, но тут послышался голос графа:
– Не хочу вас, господа, торопить, однако обед начинается в половине восьмого, а так как я привез сюда своего повара Альфонса, то не хотелось бы его сердить тем, что блюда остынут. Вы же знаете, как возбудимы эти французы!
– Очень рад, что у тебя здесь кухней заправляет Альфонс, – вставил Клайв. – И знаешь, милочка, – обратился он к своей спутнице, – для моего положительного самочувствия Альфонс полезнее даже, чем ты! – Отвесив «комплимент», он запечатлел небрежный поцелуй на щеке стоящей рядом женщины с пышными черными локонами и сверкающими очами. Пандоре она показалась, пожалуй, самой привлекательной из приехавших женщин, хотя, конечно, белил и румян на лицах всех трех прелестниц было многовато, и это создавало несколько обманчивое представление об их внешности. Очевидно, они все очень нуждаются в блеске сценических огней – иначе как скрыть морщинки у глаз и отечность кожи, которые на первый взгляд незаметны?