– Понятно – кивнул Колька – Деньги вам сдать?
– Половину – кивнул Ровнин – Вторую себе оставь.
Вот тут Колька удивился сильно. Всякое он видел, о многом слышал, но такого ответа не ожидал. Приложить к делу, сдать в финчасть – это понятно. А себе оставить – это что-то новое.
– Молодой еще – ухмыльнулся Герман – Коль, у нас тут не как везде, так что скажи «спасибо», и радуйся.
– Я радуюсь – почесал затылок Колька – Да, вот еще. А если он нашу беседу записывать будет и фотографировать? Ввек же не отмоюсь потом.
– А мы бумажку напишем – успокоил его Ровнин – Что ты участвуешь в оперативной разработке криминального сообщества. И в сейф ее. Сфотографируют тебя непременно, но ты не волнуйся – это ему для себя нужно. Чтобы на привязи тебя держать. Коля, ты не переживай – службе твоей это не повредит никак, поверь мне. Ты в нашем отделе, а у нас как на Дону – отсюда выдачи нет.
Колька, хоть и пообтесался уже здесь, все равно никак не мог в голове свести воедино все мысли. Он прекрасно знал, что подобная операция должна была пройти кучу инстанций, ее надо было увязывать и согласовывать, писать соответствующие рапорты. А здесь – бумажку напишут и в сейф положат. И все. И – «не волнуйся»
Хотя – так оно куда проще, кто бы спорил? Главное – чтобы это потом боком ему не вышло. А если Ровнин сказал, что все пучком будет – значит, так оно и будет.
– Но – никакой самодеятельности – попросил у Кольки Ровнин – Этот Арвен – птица непростая, много за ним всякого. Я его пробил еще по весне, когда он начал вокруг нашего отдела петли наматывать. Очень неприятная личность. И завязок на самом верху у него немало – деньги все любят.
– А на что мы ему сдались? – задал Колька вопрос, который ему давно покоя не давал – Чего он к нам прицепился?
– Кто его знает? – Олег Георгиевич откинулся на спинку кресла – Может – для коллекции, а может, и интерес какой есть.
Парень понял, что шеф знает куда больше, чем ему сказал, но настырничать не стал. Захочет – скажет, а не захочет – и не надо. Меньше знаешь – лучше спишь. Хотя – все равно это странно все.
– Неужели он не боится вот так, напрямки, против государства по факту переть – Колька хрустнул пальцами – Мы же часть государственной машины?
– Коля, ты пойми – государственная машина, это, конечно, прекрасно – мягко сказал Ровнин – Но в нее понабилось столько народа и, при том самого разного, что сам факт того, что она едет, до сих пор уже удивителен. Да, мы часть этой машины, и вроде как неприкосновенны, но… Деньги творят чудеса, а у него они есть. Не все продаются, но мы на земле живем, найдутся и те, к кому он ключик подберет, точнее – уже подобрал. И вот они могут сделать так, что наша неприкосновенность станет не такой уж и всеобъемлющей. Что до «боится, не боится»… Вот он вчера тебя, человека государева, у подъезда схомутал – и что, дрожал при этом? Или опасливо оглядывался?