— Карр-рамба! Карр-рамба! Карр-рамба…
— Чего он там раскаркался, — Тильс оторвался от просмотра.
Моряк повернулся к Рику, и, выпустив изо рта клуб дыма, сказал:
— Сынок! Занга голодна. Я советовал бы тебе сменить галс и держаться открытого моря, подальше от рифов… — сказав это, Сильвер растаял.
— А мне кто-нибудь кофе принесёт? — В рубку, зевая, вошёл штурман.
Следом за ним точно так же зевая, появился шефпилот и, пройдя к своему креслу, согнал оттуда вахтенного пилота, приговаривая:
— Давай мальчик, притащи нам со штурманом по кружке и вали отдыхать, всё равно мне не спится… — Мач натянул себе на голову шлем несущий спереди шоры экранов.
— Дэд, — второй помощник, не выпуская из руки пластинку с изображениями, другой успевал отхлёбывать кофе, — если по второму варианту, ну то есть ждать в центре "гостиной", то какой рекомендуемый курс?
— Не понял. О чём ты? Извини, я ещё не проснулся.
— Сорок секунд хватит?
— На что?
— Слушай, иди лучше спи. Не раздражай меня своей тупостью.
— Тридцать четыре, ноль восемь.
— Так-то лучше! Новый курс: тридцать четыре ноль восемь!
— Есть — тридцать четыре, ноль восемь, — шефпилот весело завалил штурвал управления.
Пол центрального поста поехал в сторону и вниз.
— Чёрт бы вас всех не проснувшихся побрал, — Тильс облился расплескавшимся на манёвре кофе, и теперь рукой с зажатой пластиной пытался стряхнуть его со штанин. — Мач! Ну мы же не по боевой тревоге идём! Мог бы как-то и помягче что ли… Или автомату скомандовать…
Толстый связист Коффи Аншер, похоже, категорически и целиком разделял центральную линию в умозаключениях предыдущего оратора (а возможно не только он один). Судя по тому, с какой решительностью и энергией в этот поздний час выскочил из своего отделения, с недопаянной платой в одной руке и дымящимся припоем жала-универсала в другой.
— Мач, твою мать… — дальше шла обезжиренная, но искренняя пародия на лексикон Выхлопа с уклоном специальных терминов в область связи.
Однако источник грязного, нелитературного вдохновения, проистекавший из недр душевного состояния связиста, как, оказалось, был не единичным явлением. Один за другим стали зажигаться экраны переговорников, и потоки ругательств, брызжущие оттуда, сливаясь в единую могучую, выходящую из берегов грязную стихию широким захлёстывающим потоком понеслись прямо к своему первоисточнику. Замкнув тем самым круговорот всего проистекающего в природе. Последним зажглось изображение механика. Перед лицом профессора слова, все остальные практиканты как-то разом увяли, своим молчанием расчищая дорогу мастеру. Выхлоп оглядел в наступившей тишине рубку и, найдя взглядом Мача Хонни, почему-то поманил его пальцем. Шефпилот уже убравший с глаз шоры экранов, подался к пластине…