Единственный человек, который благоволит ко мне, был старший сын Ричарда. Но даже ему запрещено было высказывать по отношению ко мне свою благосклонность. Казалось, все подписали негласный пакт о том, чтобы общаться со мной строго по необходимости. Не скажу, что я была слишком уязвлена. Опять же я здесь была по делу.
К тому же мне стоило волноваться лишь по двум причинам: необходимо было как можно скорее подписать союз, отправиться в военный поход против Тария. Второй причиной было моё самочувствие. После того, как я пробыла какое-то время у ручья той роковой ночью, я стала подозревать, что подхватила простуду. Надеяться на то, что мне здесь окажут надлежащую помощь, я не могла. Но и пустить на самотёк свою болезнь тоже было рискованно. В наше время любая болезнь может иметь смертельный исход и каждый прожитый мною день мог оказаться последним. В этом королевстве у меня не было друзей, кроме моих советников, которых тоже особо не жаловали тёплым приёмом. Но у меня был один должник.
После завтрака начался сильный шторм и все мероприятия, включающие в себя прогулку на лошадях до соседнего замка короля, а также пикник в лучшем саду королевства, были отменены. Каждый побрёл по своим покоям. Молодая восточная принцесса плохо себя чувствовала. Она уединилась в своей спальне и не принимала гостей.
Несмотря на мой юный возраст, я понимала предназначение женщин в нашем мире. То ли к счастью, то ли к несчастью, мне была уготовлена немного иная роль. Я была не просто девушкой, я была королевой и с моим мнением должны были считаться. Хотя, если бы я была рождена обычной горожанкой, я не думаю, что стала бы покорной женой какого-то земледельца. Я бы пожелала и вовсе не выходить замуж, лишь бы жить так, как мне хочется, и быть свободной.
Принц со своей свитой разместился в своих покоях, слушал, как кто-то декламировал стихи, играл в карты и пил эль. Мне и моим советникам было предложено к ним присоединиться. Я надела тёмно-синее платье из плотного шёлка, накинула на голову чепец и, пройдя по коридору, добралась до места увеселения. Когда слуги распахнули передо мной дверь, все гости принца и, он сам, обернулись и стали изучать мой наряд. Надо признать, никто не мог отрицать того, что я вполне красива и при общении показываю острый ум и некую мудрость, несвойственную моему возрасту.
По сути, говорить обо мне плохо не было смысла, так как эта была бы ложь. Но, как все мы знаем, идеальных людей не существует, поэтому никто не мог поверить в то, что у меня нет пороков. Все искали во мне изъяны, все обсуждали моё поведение, мои слова, перекручивали мою речь. Я была у всех на виду и на слуху. Но люди верят в то, во что хотят верить и уже скоро меня прозвали «странной». Не знаю, что в их понимании нормальность, но, видимо, в их королевстве добропорядочность, целомудрие и непоколебимость во взглядах, целях считались отрицательными чертами.