Я выучила. Прямо перед черчением пентаграммы. Макс заставил, видимо, в надежде, что я одумаюсь, увидев предупреждение всем потенциальным призывателям. В ответ я показала ему много раз перечитанный раздел «К кому в ГООУ обращаться за помощью». Короткий и заканчивавшийся доброй-предоброй фразой: «И вообще, если вы не можете решить свои проблемы самостоятельно, хорошо подумайте, а достойны ли вы жизни?» После этой цитаты я твердо уверовала, что выбора нет, придется брать дело в свои руки.
— Можешь, — согласилась я. — А хочешь?
Зеленые глаза внимательно изучили мое лицо. Зеленые, не серые! Я наконец поняла, что было не так при нашей встрече в IT. Присмотрелась внимательнее: он был раздражен, и я могла понять причину. Мне бы тоже не слишком понравилось, если бы меня выдернули посреди ночи на допрос. Но был ли он зол… достаточно зол, чтобы убить?
Забавно, но при том, что я бы не доверила Дизу даже учебник по алхимии, как минимум половина моего плана держалась на вере в то, что он не причинит мне вреда.
— Нет, — наконец решил он. Паника ушла, будто ее и не было. Я с облегчением вздохнула. — Не хочу.
Это радовало. Я собрала оставшиеся у меня крупицы смелости и перешла к делу.
— Мне нужны честные ответы. Чего ты потребуешь взамен?
Диз посмотрел жалостливо, словно прикидывая, что с меня можно взять. Обидно, знаете ли. Потом громко хмыкнул.
— Поцелуй.
Я моргнула. Еще раз. Кажется, опять что-то послышалось. Не иначе как подсознание подняло голову.
— Что?
— Один поцелуй.
По-моему, он опять издевался.
— И почему такая странная плата? — поинтересовалась я.
— Потому что она вызывает у тебя такую реакцию, — осклабился демон.
Точно издевался.
— А если мне не нравится твоя цена?
— Очень жаль, потому что я не собираюсь торговаться. Придется тебе меня отпустить — и остаться без ответов.
Такой вариант меня тоже не устраивал.
— Неужели ничего больше нельзя сделать? — обратилась я к Максу.
— Почему же, — ответил за него Диз. — Если бы кто-то из вас, к примеру, мог войти в круг и вырезать у меня на лице охранительные знаки, то мне пришлось бы вам повиноваться. Но у вас кишка тонка это сделать, не правда ли?
Вырезать… в смысле, ножом? По коже? На живом человеке? Правда. Меня лично затошнило от такой перспективы.
— Так что никуда не деться, крошка, выбирай: соглашайся или оставайся ни с чем.
Я задумалась. Вообще-то подобное предложение было оскорбительно. И бесило, потому что я понимала, чего Диз добивался. Если я откажусь из смущения, он выиграет. Если я соглашусь, а это будет стыдно и унизительно, то он тоже выиграет — но я хотя бы получу информацию. Я, конечно, гордая, но еще и практичная.