После длительных дебатов в список для голосования было внесено четыре кандидатуры: вождя, коммуниста, национал-патриота и меня.
Завтра Государственная дума должна решить судьбу страны.
Было уже поздно. Маленькая стрелка часов приближалась к одиннадцати. Только что закончилось заседание фракции, и коллеги покинули мой кабинет в здании на Охотном Ряду.
Жена уже не раз звонила, спрашивала, когда я приеду домой. Сказал, что скоро. Но, наверное, соврал, потому что надо еще внести поправки в завтрашнюю речь. А их много.
Я очень устал за эти дни. Ввязываясь в политику, я даже представить себе не мог, какое это тяжелое дело. В бизнесе главенствует единоначалие и корпоративная дисциплина, поэтому решения принимаются проще. В Думе каждый из народных избранников мнит себя чуть ли не мессией. И с его мнением невольно приходится считаться, ведь за ним стоят тысячи избирателей. Как же обуздать это неуправляемую демократию и направить ее в созидательное русло, во благо общества?
Дверь тихонько отворилась, и в кабинет просочился сухопарый старик с греческим профилем.
Я даже не сразу узнал его, так он постарел за эти годы. Прежнего лоска почти не осталось. И хотя было видно, что он продолжает следить за собой, и походка осталась спортивной, но годы все равно брали свое. Лицо покрылось старческими пятнами, и весь он как-то высох и съежился.
– Вижу, что не ожидали меня здесь увидеть, – первым заговорил посетитель.
– Не могу сказать, что рад этой встрече. Но раз пришли, то присаживайтесь, Семен Семенович. В ногах правды нет.
Он, скрипнув суставами, опустился на край стула.
– Мечты сбываются, – скрипучим голосом сказал старик.
– Вы о чем?
– Не придуривайтесь, Михаил Аркадьевич. Вам это не идет. Вы же в двух шагах от шапки Мономаха.
– Я в этом не уверен.
– Зато я уверен. А этого вам для завтрашней победы вполне достаточно. Уверяю вас. Если, конечно, мы с вами договоримся.
Я равнодушно пожал плечами.
– В Древней Греции был такой законодатель…
– …по имени Солон, – перебил я старика. – Мне уже рассказывал один человек об этом законе. Что разумные люди не должны сторониться общественных раздоров, а наоборот, участвовать в них, чтобы быстрее привести к миру неразумных.
Глаза Сим Сима округлились.
– Как? – удивленно воскликнул он. – Неужели и вас успел завербовать мой ученик? Но когда? Мы же за вами тщательно следили после вашего прибытия в Москву?
– Успокойтесь. Ни на какую разведку я не работаю. Я и сам удивляюсь, как мне еще удалось в таком окружении сохранить собственную независимость.
Посетитель расслабился: