Надежды Эмили рассеялись.
– Я могу нарубить дрова, – предложила она, но Джудд только фыркнула.
– Да ты еще крохотная. Рози сильная. Она будет рубить, а ты можешь носить, и я хочу, чтобы это было сделано сейчас. А что со вторым ребенком?
Именно в этот момент Лиззи уронила поднос, и он покатился вниз по лестнице. Звон бьющегося фарфора, перепрыгивающего со ступеньки на ступеньку, заставил всех троих подскочить, словно испуганных кроликов. Джудд распахнула дверь кухни и обнаружила на пороге груду битого фарфора, кусочки масла и столовые приборы, рассыпанные по полу, да еще плачущего ребенка на верхней ступеньке. Ленивая Кошка стояла у нее за спиной, улыбаясь от удовольствия.
– Рози Триллинг, ты заплатишь за разбитое из своей зарплаты, – очень тихо произнесла Джудд. – И помни, эти девочки Джарвис должны будут уйти.
Она приподняла свою черную юбку, чтобы не испачкаться об остатки разбитого завтрака, и вспорхнула по ступенькам, а за ней ушла ее самодовольно ухмыляющаяся племянница. Они переступили через Лиззи, даже не взглянув на нее.
– Спускайся вниз, – позвала Эмили сестру. – Я подмету осколки. Спускайся, Лиззи.
Лиззи ползком спустилась по лестнице, всхлипывая на ходу. На Рози она не смотрела. На Эмили, которая еще выглядела веселой и раскрасневшейся после визита к мяснику, тоже. Она подвела их обоих. Она подвела маму. Девочка пробежала мимо них, открыла кухонную дверь и выбежала к курам, которые в суматохе бегали по двору. Задняя калитка была открыта, должны были привезти молоко. Девочка взбежала по ступенькам, выбежала на дорогу, ничего не видя из-за слез, и едва не угодила прямо под телегу молочницы. Лошадь испугалась и встала на дыбы, а женщина, управлявшая повозкой, едва не завалилась на бок, прямо на грязную улицу.
– Глупая девочка! Глупый ребенок! – закричала женщина. – Ты же чуть не убила Хромую Бетси! И мою лошадь! Ты чуть не лишила меня всего молока!
Лиззи бежала, пока не уткнулась в ряд черных прутьев ограды и не ухватилась за нее, едва переводя дух. И тут она услышала, как за спиной у нее в клетке поет птица. Теперь она вспомнила, как на этом самом месте они отдыхали с Эмили, мамой и Джимом по пути в Большой дом. Неужели все это было только вчера? Мама сказала им, что отведет их к своей единственной подруге и попросит ее о помощи. Она просила их вести себя хорошо, и они обещали. А что наделала Лиззи? Она разбила фарфор, за который придется платить Рози, и чуть не убила молочницу.
Она села, обхватив себя руками за колени, не зная, что же делать дальше. Может быть, стоит пойти в работный дом и попросить, чтобы ее приняли туда? Все говорили, что это просто ужасное место и что для всякого, кто уходит туда, надежды больше нет. Но что, если туда забрали маму вместе с Джимом? Может быть, она найдет их там, сможет остаться с ними. Наверняка жизнь будет терпимее, если они будут рядом. И если ее не будет в Большом доме и она не будет создавать неприятностей, возможно, Джудд сжалится над Эмили и позволит ей остаться помогать Рози, и все будут счастливы. Как же туда попасть? И что, если он такой не один? Девочка не представляла себе, что делать. Если она проведет здесь достаточно много времени, кто-то может подобрать ее и отвести в работный дом. А если не отведут, можно будет просить милостыню. Она увидела, как немытый, оборванный мальчишка подошел к женщине, протянул руку, а затем показал на рот, объясняя, что умирает от голода. Женщина прошла мимо, словно не видя его.