- Каковы наши задачи? - спросила Наталья.
- Выполнять приказы революционных командиров. Вылавливать контрреволюционеров, карать изменников и предателей, и наводить порядок в частях и соединениях в вашей зоне ответственности. При этом не забывайте, что вы чекисты, хоть и молодые, но спрос с вас, как с опытных большевиков, так что не оплошайте. Все просто и сложно одновременно. Но сейчас всем тяжело, так что удачи вам товарищи и революционной сознательности. Надеюсь, что мы с вами еще увидимся.
Ксенофонтов пожал свежеиспеченным чекистам руки, и они покинули канцелярию ВЧК, а спустя четыре часа, собрав свои нехитрые пожитки в квартире на Гороховой, они отправились на вокзал, и сели в эшелон, который вез на юг революционных солдат. До Харькова они могли добраться вместе, а дальше пути моряка и его подруги расходились. Ему предстояло своими глазами посмотреть на то, что происходит в Екатеринославе, откуда идет противоречивая информация, и составить о сложившемся положении дел докладную записку на имя товарища Дзержинского. А Наталья откомандировывалась обратно в 1-й Черноморский революционный отряд, который после разгрома татарских самостийников в Крыму, пополнившись севастопольскими матросами, снова собирался выступить против Каледина и Корнилова.
Новочеркасск. Январь 1918 года.
После того как мы с Мишкой записались в отряд к Чернецову, в гостеприимный дом Зуева решили больше не возвращаться. Благо, лошади наши были у здания Офицерского Собрания, оружие при нас, а вещей много не надо. Поэтому мы попрощались с Яковом, который уезжал домой, передали приветы родным и вместе с партизанами отправились в казарму Новочеркасского юнкерского училища, где временно они были расквартированы.
В тот памятный вечер девятого января, из восьми сотен присутствующих на сборе офицеров в отряд храброго и лихого есаула записалось полторы сотни. Сказать нечего, на порыве люди подписи ставили и, забегая вперед, скажу, что на следующий вечер, перед отбытием к месту ведения боевых действий, в расположение подразделения явилось только тридцать бойцов. Остальные растворились среди гражданского населения. Такие вот дела. Такой вот патриотизм. Такая вот офицерская честь. Парадокс, однако. В двух городах, Ростове и Новочеркасске, находится от восьми до двенадцати тысяч офицеров, а воюют сплошь и рядом мальчишки, вроде моего младшего брата Мишки. Да, что он. Позже случалось, что и двенадцатилетних ребятишек в строю некоторых партизанских отрядов наблюдал. Кто бы раньше что-то подобное рассказал, не поверил бы, а теперь время такое, что и небывалое бывает.