Тот опешил и очнулся только тогда, когда братец бочком пытался протиснуться в дом. Ему это удалось, и теперь мы дружно замерли под бдительными гневными очами слуги, который так и не захлопнул дверь. Очень гневными, потому что все в этом джентльмене — от кончиков начищенных штиблет и блестящих пуговиц униформы до посеребренных возрастом аккуратно уложенных волос источало возмущение.
— Потрудитесь объясниться, — выдохнул он, наконец.
— У меня личное дело к герцогу де Мортену, — я потрясла подол платья, надеясь только на то, что не выгляжу как мокрая курица. Не хотелось бы предстать перед ним в таком неприглядном виде, но сегодня даже погода была против меня. — И чем быстрее вы проводите нас к камину, тем лучше. Потому что сейчас я начну чихать.
Я и правда чихнула: есть у меня такая особенность — стоит немного подмерзнуть, остановиться уже не могу.
Дворецкий подобрался, как легавая перед прыжком.
— Его Светлость сегодня не принимает, мисс… Фоссет, — поджав губы, заявил он, — и даже в приемный день к нему можно попасть исключительно по договоренности. А теперь прошу вас…
Он кивнул в сторону двери, его взгляд однозначно говорил о том, что он думает обо мне и моих манерах, а заодно и о том, где мое место — на улице легко доступных женщин. Себастьян радостно попятился, я же осталась на месте. Седовласый ханжа оказался на удивление прытким: подскочил, схватил за локоть и попытался выдворить меня на крыльцо. А силища у него была ого — го — го! Не ожидавшая такой подлости я сначала уцепилась за тяжелую вешалку, которая от наших телодвижений пошатнулась и со страшным грохотом обрушилась на пол, а потом выхватила у Себастьяна зонтик и от души врезала мерзавцу под коленку. Смотреть он мог как угодно, но вот обращаться со мной подобным образом — увольте!
Дворецкий взвыл и чудом не навернулся через подставку для ног, а я скинула утепленную накидку и устроилась на обитой темным бархатом кушетке, аккуратно расправила платье.
— Так вы пригласите герцога?
— Я приглашу полицию! — прошипел он, потирая ушибленное место. — И немедленно!
— О, не торопитесь. А лучше сразу продумайте, что будете им говорить по поводу скандальной актрисы, прикованной наручниками в холле дома не последнего лица Энгерии.
— Наручниками?!
— Ага, — я демонстративно достала из сумочки наручники — подарочек Вудворда: в постели граф нередко предпочитал быть скованным. Защелкнула один на своем запястье, второй — на подлокотнике кушетки, а ключ бросила в весьма откровенный вырез платья, после чего откинулась на спинку, — ну вот, теперь идите за полицией.