Когда панель встала на место, машина заводиться отказалась. Стартер трещал и крутился легко, но мотор отказывался работать наотрез. Митя бился почти полчаса, пока не выдохся аккумулятор. Тогда он вспомнил, что рядом с тряпкой видел в багажнике странную металлическую рукоятку — наподобие тех, которыми заводят старые машины в кино. И точно: спереди у машины оказалось гнездо, куда удалось вставить рукоятку. Митя взмок, крутя ее: рукоятка вращалась легко и плавно, но мотор отказывался заводиться.
Кончилось тем, что в темноте мимо промчался «Камаз», окатив Митю грязью из лужи с ног до головы. Положение казалось безвыходным, но Митя не сдавался. Он вышел на обочину и принялся голосовать. Редкие машины проносились мимо, не останавливаясь, лишь один грузовик нервно прогудел — то ли желая удачи, то ли негодуя внезапному появлению темной фигуры на проезжей части.
Митя так хотел, чтобы побыстрее кто-то остановился, что крался шаг за шагом навстречу движению, пока автомобиль не остался далеко за спиной. Через полчаса он замерз окончательно — хоть ему удалось в первый момент стереть комья грязи тряпкой, но одежда оставалась мокрой насквозь.
Наконец притормозила маршрутка номер «1666» с несколькими пассажирами внутри. Уже распахнув дверь водительского отсека, Митя сообразил, что помощи в плане запуска автомобиля здесь ждать нельзя.
— Ну? — нетерпеливо спросил усатый водитель, видя его нерешительность. — В город едем?
— Да какой тут город, у меня и денег нет… — признался Митя.
— Ладно, будешь должен, — разрешил водитель, с пониманием оглядев его одежду. — Только сиденье мне не измажь, ты ж весь мокрый…
Мите ничего не оставалось, как влезть внутрь, и через час он был уже дома.
Там он стянул мокрую одежду, с проклятиями вымыл голову холодной водой — горячую почему-то в этот вечер решили отключить — упал на диван и провалился в сон.
* * *
Пробуждение оказалось похоже на похмелье: нестерпимо болела голова, чувствовалась полная слабость, всё кружилось, да еще слегка подташнивало. Еще болели мышцы рук и ног — видно, после вчерашнего толкания машины. Нос и горло ощущались так, словно их зачистили напильником, щедро облили едким паяльным флюсом, а по флюсу намазали толстый слой свинцового припоя грубым паяльником. Вчерашнее замерзание на шоссе не прошло даром. Или это иммунитет так ослаб после сдачи крови? Митя вспомнил, как медсестра вдогонку к сладкому чаю советовала пару дней хорошо питаться и избегать физических нагрузок…
Митя попробовал выругаться вслух от бессилия, но горло издавало только невнятный хрип — голос пропал. Он совершено не представлял, как в таком состоянии тащиться на работу. Тем более, на романтический ужин с великой, но уже такой родной актрисой. Поэтому когда Митя обнаружил, что вчера замочил в тазике грязную одежду вместе с бумажкой, и номер телефона на ней безнадежно стерся, он даже почувствовал некоторое облегчение. По крайней мере, теперь не придется врать и объяснять, что он вовсе не герой, достойный ее, да и машину ему просто подарили, да и вообще все случайность… Машина тоже беспокоила — как она там, на обочине? Что с ней теперь делать? В каком автосервисе ее починят, если денег нет даже на эвакуатор? Да и куда вызвать эвакуатор, если Митя не догадался запомнить место? Еще Митя вчера забыл поставить смартфон на зарядку. И как только он его включил, сразу посыпались сообщения о пропущенных звонках. Незнакомых номеров не было, и Митя с грустью понял, что Майя Львович даже не поинтересовалась, как он доехал. А ведь могла бы! Хотя, как бы она могла, если своего номера он ей не дал?