Мэйсон продолжал, не мигая, смотреть на меня, плотно сжав губы; его темные глаза не выражали гостеприимства. В открытую дверь залетал снег, но он не приглашал нас войти.
– Что вы здесь делаете? – Парень, подпиравший дверной косяк рядом с Мэйсоном, переводил вопросительный взгляд с нас на приятеля. – Ты ее знаешь? – Незнакомец выглядел ровесником Мэйсона: чуть за двадцать. Но был пониже, прямой и плоский, как доска, футболка, подобранная точно по размеру, облегала костлявую грудь. Светлые волосы неряшливо свисали на лоб, за парой круглых очков в черной оправе блестели льдисто-голубые глаза. Но больше всего мое внимание привлек кривой нос парня. Интересно, где он умудрился так его сломать?
– Откуда вы друг друга знаете? – спросила Корби, нетерпеливо подталкивая меня.
Я поверить не могла, что забыла рассказать ей про Мэйсона. Не замерзни я так сильно, наверное, расхохоталась бы, вспомнив исходящую ревностью физиономию Келвина, когда мы с моим «новым парнем» убеждали его, что мы вместе. Надо было рассказать ей все до приезда в Айдлвайлд, чтобы она помогла мне и дальше разыгрывать Келвина.
– Встречались… – начала я, но Мэйсон оборвал меня:
– Мы друг друга не знаем. Столкнулись сегодня утром в очереди на заправке. – Те «утренние» темные, волнующие карие глаза теперь дышали холодом и отчуждением, а говорил он отрывисто и раздраженно. С трудом верилось, что это тот же самый парень, с которым я флиртовала всего несколько часов назад. Я не понимала, почему сейчас он так себя вел и почему внезапно расхотел играть в нашем спектакле. Что изменилось?
Наши глаза снова встретились, и, если он и понял, что я смущена, то не обратил на это внимания.
– Чего надо? – повторил он еще резче.
– А как вы думаете? – Корби обхватила себя руками, нетерпеливо притопывая от холода.
– Мы з-застряли, – пролепетала я, сбитая с толку его враждебностью. – Мы попали в снегопад. И замерзли. Не могли бы вы, пожалуйста, пустить нас в дом?
– Пустим их, – предложил друг Мэйсону. – Ты только посмотри: они же промокли, как мыши.
Не дожидаясь дальнейших приглашений, Корби рванула внутрь, я шмыгнула следом. Едва незнакомый парень захлопнул за нами дверь, под кожу стало просачиваться тепло, и я задрожала от облегчения.
– Им нельзя оставаться здесь на ночь, – тут же заявил Мэйсон, загораживая проход дальше в дом.
– Если мы не останемся, – взмолилась Корби, – то превратимся в ледяные статуи. Вы же не хотите брать такой грех на душу, правда?
– Звучит угрожающе, – усмехнулся дружок Мэйсона, а в глазах его промелькнула веселая искорка. – Разумеется, мы не хотим нести ответственность за превращение девушек в ледяные статуи. Особенно таких, что намного лучше смотрятся тепленькими.