Женщина, которая стоит перед нами в очереди, очень милая. У нее в руках пакет с мармеладками. Она спрашивает у меня, не хочу ли я конфетку. А я хочу конфетку. Но мама говорит: «Нет! У него аллергия на мармелад». Это неправда. Просто мама боится, что мармеладные мишки отравлены.
«Те люди такое делают, – шепчет мне мама. – Они подсыпают яд в сладости и напитки. Никогда ничего не бери у незнакомых людей, слышишь?»
Но я уверен, что в тех мармеладках не было яда. Мы стоим в очереди, потому что маме нужны деньги. Мы ждем очень долго, но наконец подходим к окошку. Маме нужно заполнить бумаги, но она вдруг забывает наш адрес.
«Из головы вылетело, – говорит она. – Бывает же такое».
И смотрит на меня.
«Улица Агнес Бернауэр, дом 143-а», – говорю я.
«Да, точно», – кивает она.
Мужчина в окошке смотрит на нас подозрительно. Будто мама пытается его обмануть.
«Ничего не рассказывай об этом папе», – говорит мама, когда мы выходим на улицу.
Филипп долго сомневался, следует ли ему вообще нанимать секретаршу. Будучи частным предпринимателем без наемных работников, он чувствовал бы себя намного свободнее, смог бы организовать гибкий график и сэкономить кучу денег. Так он думал. Но когда скопившиеся в его офисе бумаги погребли под собой не только стол, но и подоконник, и стулья, и даже журнальный столик, Филипп понял, что так дело не пойдет. Жасмин Фербер стала первой соискательницей, которую он пригласил на собеседование. Ее рекомендации и сопроводительные документы были идеальны. Сама же Жасмин оказалась очаровательной девушкой, к тому же еще и выглядела потрясающе. Филипп отменил собеседования со всеми другими претендентами и сразу ее нанял. В первую неделю Жасмин трудилась не покладая рук. С утра до ночи, не жалуясь и не отвлекаясь, она разбирала груды скопившихся документов. Она не покидала офиса раньше девяти-десяти часов вечера. И даже на выходных приходила на работу.
– Отдохните же наконец, – говорил ей тогда Филипп. – Эти документы скапливались несколько месяцев, вы вовсе не обязаны разобрать их за пару дней.
Но Жасмин лишь качала головой и продолжала работать сверхурочно, пока не привела все его бумаги в порядок. Даже госпожа Клопп хвалила потом систему своей предшественницы.
В благодарность за титанические усилия Филипп пригласил Жасмин на ужин. Госпожу Фербер. Тогда он еще называл ее «госпожа Фербер».
Когда им подали аперитив, Филипп торжественно заявил своей подчиненной:
– С этого дня я запрещаю вам являться в офис на выходных. Вы слишком много работаете. Я такого больше не потерплю.