– «Нет, это совершенно точно. Окна не открывались по-крайней мере два-три дня! Только форточки. Пыль и… – какие-то термины остались непонятными, но она поняла – Виталий не воспользовался окнами. Да оно и понятно! Кто бы закрыл их за ним?!
Другой эксперт обследовал замки входной двери:
– «Нет, только – оригинальными ключами… Или – впустил сам…»
–… «Следов чужой обуви нет. Но на всякий случай придётся ковёр из зала изъять…»
А больше всего поразил вопрос лейтенанта:
– У вас был ключ от замка чердака?
Она точно знала – ключ есть только у подъездкома, вредной старой вдовы – тёти Шуры, как все называли Гульбахор Каримовну, и она никогда его никому не даст: только сама откроет, и проследит, что и как делается на вверенной её хозяйскому оку, крыше.
Голоса в зале теперь говорили на чуть повышенных тонах:
– «… что значит – не вылезал? Может вы ещё скажете, что он прошёл прямо сквозь стену в эту дверь?!»
– Прошу прощения ещё раз, уважаемая Мария Васильевна. Если у нас возникнут ещё вопросы, я позвоню. Или подъеду…
Она не помнила точно, как они убрались из её квартиры, да это и не имело значения. Она почему-то поняла, зачем отец три года назад вызывал Виталия.
Хотел рассказать ему о…
Двери.
Не спроста же муж, уже в таком состоянии, сделал её.
Может, это – его «запасной выход?» Интересно, что предстало его взору там, за Дверью?.. А ещё интересней, что видел Василий Инверович… Раз не воспользовался.
Но когда она подошла к двери и открыла её, за ней оказалась обычная стена.
А вот для Виталия она, похоже, стала-таки… Пропуском.
Вот только – куда?..
Куда?
2. Положительный результат.
Рассказ.
В то, что инопланетяне всё же существуют, Бишопу поверить-таки пришлось.
Потому что ни одна земная технология не способна перенести человека вот так, мгновенно, без малейшей подготовки и предупреждения, не то, что в другую Вселенную, а и в другую комнату…
А то, что он – в другой Вселенной, или, по крайней мере, на другой планете – однозначно.
Это заметно хотя бы по тому, как легко здесь дышится: похоже, процент кислорода побольше, чем там, «дома». Да и гравитационный показатель явно пониже: когда попробовал подпрыгнуть прямо на месте – подлетел чуть не на фут. И это – он, который не то, что пробежки по Центральному парку, как другие коллеги-профессора не совершал…
А и утренней зарядкой-то пренебрегал, считая, что в сорок два года он уж как-нибудь пока без неё…
Н-да.
А лучше бы – не обходился. Мало ли чего ему теперь предстоит.
А ведь – предстоит.
Иначе его не обнажали бы полностью, лишний раз намекая, что «нуль-транспор-тировке» подвергся лишь живой организм. И не помещали бы в столь вопиюще напоминающую крысиный лабиринт, обстановку! Видно которую, кстати, неплохо: рассеянный белый свет словно исходит прямо из белых же стен, и от потолка с полом. Тоже белых.