— Тебе придётся прокатиться со мной в Оренбург.
— Куда? — Ланчак дёрнул закрытую дверь и затравленно прошептал, с мольбой глядя на собеседника.
— Ты слышал, — приправил металлом интонации Зимовский.
— Но… Послушайте…
— Алексей в большой беде…
— Я так и знал, — не дав договорить, Ланчак в изнеможении откинулся на спинку кресла. — Он… он… что, сбежал из тюрьмы?
— Пока нет.
— Так, сразу говорю, я пас…
— Ты меня не понял, — на губах Зимовского заиграла нехорошая ухмылка.
— Я не собираюсь уговаривать тебя. Тебе придётся прокатиться со мной в Оренбург.
— Но послушайте, как…
— Возьмёшь больничный.
— Но я…
— Рассчитаемся с тобой после. В накладе не останешься. Сможешь открыть собственную клинику.
— Да послушайте Вы, чёрт бы Вас подрал, у меня семья, и я не могу вот так подставлять под удар жизни…
— Пристегнись, — только и сказал потерявший терпение Зима, срывая джип с места.
Ланчак промычал что-то нечленораздельное и, застегнув ремень безопасности, обречённым взглядом уставился в окно.
* * *
Вот уже битых сорок минут полковник Белов вглядывался в фотографию гражданки Васнецовой, не находя ни малейшего сходства между ней и затерявшейся в Канаде Рязанцевой. Возможно, кое-какое сходство, конечно, прослеживалось, но разве что самое отдалённое. Наталья Васнецова оказалась этакой брутальной мадам, с тяжёлыми скулами, набрякшими веками, сосудистой сеточкой на щеках и подбородке, нависшими бровями, и коротко стриженными рыжими волосами. В глубине блёклых глазах Васнецовой отражалась такая вселенская печаль одиночества, что Павел невольно поёжился. Привыкшая к каторжному труду медицинской сестры в госучреждении, давно махнувшая на себя рукой женщина по природе своей не могла пуститься во все тяжкие, и уж тем более привлечь к своей персоне внимание такого мужика, как Смолин. Чем дольше всматривался полковник в фотографию Васнецовой, тем сильнее его одолевали сомнения. Никакой грим, пусть даже театральный, не мог превратить яркую броскую Рязанцеву в приземистую тётку с лицом, сохранившим следы юношеских прыщей. Так-то оно так, но не слишком ли неожиданно появление мадам Васнецовой в Чёрном дельфине?
Белов снова и снова просматривал её послужной список, а там, к слову заметим, было на что посмотреть: пять лет работы в психиатрической клинике, шесть в легендарной тюрьме «Бутырка», последующие три года по переводу в петербургских «Крестах».
— Не замужем, детей нет, лесбиянка…
Поперхнувшись, Белов нахмурился. Ещё и лесбиянка, полный комплект. Прокрутив в десятый раз запись с камеры видеонаблюдения, полковник так и не смог прийти к общему знаменателю, Рязанцева это или нет. Майор Денисов должен быть уже прилететь в Екатеринбург, а уж он-то сразу распознает подделку. Телефонный звонок прогремел пистолетным выстрелом, от которого полковник вздрогнул, больно ударившись коленом о столешницу.