— У Лойко очень громкий голос, Ино, громче всех.
— Мы не знаем, какими голосами обладают люди из племени его отца. Может, голос тоже достался ему по наследству?
— Кажется, старый Ино жалеет сына своей семьи и не хочет спасти других, — заметил Онго.
Онго можно понять: в его семье больше всего голодных смертей. Онго огромного роста. Молодые деревья он с корнем вырывает из земли, хотя лет ему уже немало. Но его силу никто не принимает за дар ведуна.
— Конечно, — спокойно согласился Ино. — Разве отец не должен жалеть своих детей? Если мы выберем Лойко, а его дед скоро умрет от горя и старости, одной семьей в нашем роду будет меньше. Мы потеряем искусных гончаров. Не забывайте еще, что Хвосты сильно виноваты перед гончаром Хотой: они убили его единственную дочь.
— Она сама лезла под стрелы, будто разум оставил ее! — вспылил Фед, чей сын был одним из тех Хвостов.
— Зое хотела спасти отца своего ребенка, мы не можем ее осуждать, — возразил ему Вождь. — Зое убила случайная стрела, никто не хотел ее смерти. Но мы виноваты перед Хотой. Хотя и он, и его дочь Зое тоже виноваты перед нами: не надо было пускать чужеземца в свой дом.
— Разве бы ты или любой из нас оставил умирать в лесу раненного зверем человека? — спросил Ино. — Нет, за Хотой и Зое нет вины.
— Не время разбирать дела давних лет, — перебил всех Онго. — Каждая минута приближает смерть к нашему порогу. Надо решить, кто пойдет к Богам.
— Надо отправить Лойко.
— Нельзя его отправлять.
— Если он ведун, это его обязанность, его предназначение!
— А если кедон… тем лучше для народа, если он уйдет. Может, мор и разразился из-за того, что он кедон.
— Хота не переживет.
— Лойко будет оплакивать один Хота. У него нет матери, нет жены, нет детей. Лучше пусть горюет один Хота.
— Ты говоришь жестокие слова, Tax.
— Если Лойко оставить, мы всегда будем мучиться вопросом, не кедон ли он.
— Пусть уходит сейчас. Так будет лучше для всех.
— Жизнь ребенка священна!
— Он же не умрет, Дот, он отправится к Богам!
— И он спасет свой народ.
— Все будут думать, что он ведун.
— Скорее всего, он и есть ведун.
— Это большая честь — в столь юном возрасте отправиться в Небесный Дом, чтобы спасти свой народ.
— Пока мор не унес сотни детских жизней, которые священны…
— Хорошо, — сказал Вождь, — пусть будет так. Tax и Онго, вы пойдете к Хоте и сообщите ему и мальчику. Ино, приготовьте Лойко одежду и рысь. Дот, Веш и Фед, сообщите народу. Да не оставит нас милость Дождя и Солнца…
Я вздрогнул — это Роська сильно сжала мне руку. Я тряхнул головой, отгоняя наваждение.
— Что с тобой? — прошептала Роська. — У тебя такое лицо…