Затем он должен был страдать более двух часов, сидя рядом с ней за столом переговоров. Он был достаточно близко, чтобы чувствовать запах ее духов, шампуня и аромат ее мягкой кожи. Это серое платье так и льнуло к ее пышной груди, обрисовывая пышные формы. К счастью, она одела шарф, но каждый раз когда она поворачивалась, ему открывался отличный обзор на ее декольте. И с каждым таким взглядом, его член становился все тверже.
Когда Джулия поднялась, чтобы начать свою презентацию, стало еще хуже. Он вынужден был наблюдать за тем, как это проклятое платье обтягивает ее сладкую упругую попку, и как горячо ее ноги выглядят в этих чулках. И, конечно же, нельзя забывать об этой крышесносной обуви.
И уж никак ему не помог успокоиться тот факт, что каждый мужчина в зале тоже наслаждался этим видом. Даже Ян, который всегда вел себя как истинный джентльмен, истинный образец британской благопристойности, не потрудился скрыть свою заинтересованность открывшимся перед ним видом. Натана не волновало, была ли Джулия права в том, что Яна интересует молодая, милая Тесса. Ян мог вожделеть сексапильного администратора, но это не значит, что он откажется от Джулии.
Но той соломинкой, которая сломала спину верблюда, та причина, по которой у него невероятно испортилось настроение, был комментарий Джулии о бойфренде. Это был его самый большой страх, что она последовала его совету, забыла о Нью-Йорке и двинулась дальше, найдя кого-то другого. Она уж точно была права, когда говорила, что с этим проблем у нее не возникнет. Если бы она хотела заполучить, к примеру, Джейка, ей достаточно было бы щелкнуть пальцами, и он бы ползал перед ней на коленях как собачка.
Большую часть времени, Натан был доволен собой, и тем, как ему удавалось поддерживать с Джулией чисто профессиональные отношения. Он был чертовски осторожен, чтобы не остаться с ней наедине, все их встречи проходили в присутствии кого-то еще. Он никогда не обсуждал с ней ничего личного, никогда не прикасался к ней, продолжая подавлять воспоминания о той ночи на Манхэттане.
Однако сегодня он пару раз облажался, прикоснулся к ней, хоть и слегка, положив руку на ее локоть, или помог ей с пальто, а затем остался с ней наедине в кабинете, где похвалил ее картину, а потом как-то скатился к обсуждению её личной жизни. Он не мог позволить этому повториться. Богу известно, что он каждый день с огромным трудом держал себя в руках, и ему не нужны были никакие дополнительные искушения.
Джулия была так заманчива, но полностью под запретом. Господи, а то, как она одевалась каждый гребаный день, этого уже было достаточно, чтобы свести мужчину с ума. Она выглядела как модель, всегда идеально одета и накрашена, только она была гораздо более красивой и сексуальной, чем любая модель, которую он когда-либо видел.