* * *
На следующий день Аналитик с нехорошей улыбкой, кривившей нижнюю часть его лица, спросил у своей молоденькой секретарши:
— Простите, Мейсон из «Санта — Барбары…
— Что?
Она ошарашенно посмотрела на своего начальника — чего — чего, а такого вопроса от более чем серьезного и респектабельного главы сверхсекретного ведомства ожидать было нельзя.
— Что?
— Это положительный герой?
— Да, — совершенно механически ответила секретарша, соображая, для чего же шефу понадобилось спрашивать у нее о герое «Санта — Барбары» и нет ли тут какого — нибудь хитрого подвоха.
— Известный?
Она улыбнулась.
— Еще бы!
— Каков он? С усами?
— Молодой, красивый, удачливый… М — м–м… Богатый. Честен, открыт, скромен и порядочен. Теперь — без усов.
Характеристика была исчерпывающей, и Аналитик улыбнулся.
— Спасибо.
И пошел в свой кабинет, провожаемый недоуменным взглядом…
* * *
Итак, две вещи были очевидны:
Для создания апокрифа нужен труп, насильственная смерть позагадочней.
Герой должен быть молод, красив, сексопилен (основной контингент потребителей Героев, — женщины, для Аналитика это было более чем очевидно), удачлив, пользоваться репутацией исключительно порядочного человека. Должен быть богатым — ну, не очень, чтобы не раздражать этих нищих, но в меру.
Главное — он должен нравиться абсолютно всем, вне зависимости, какой политической ориентации придерживается потребитель:
Конечно, если бы этот самый… как его — тьфу, Мейсон, был бы не плодом незамысловатой кинематографической фантазии, можно было бы сделать Национальным Героем его. Аналитик уже прекрасно понял, что это за герой, хотя не смотрел ни единой серии. Наверное, если в какой — нибудь последующей серии этой самой «Санта — Барбары» его замочат, бабы три дня потом будут писать кипятком, обссыкая коленки. Траур будет похлеще, чем в 1982 году — «…колонный зал Дома Союзов в траурном убранстве… В траурном почетном карауле у гроба — члены партии и правительства…» И балет, балет… «Лебединое озеро».
Ну, хорошо, хорошо — кого бы?
Ладно, начнем с другого конца: кандидат в Национальные Герои не должен быть завязан на политику.
Религиозный деятель?
Допустим, неизвестные негодяи (известные Аналитику, потому что из Ясенево) застрелят Главного Попа — цинично, гнусно: где — нибудь в храме. Вой и стенания, отпевание тела по первому разряду, может быть, провозгласят великомучеником и страстотерпцем. Однако общество неминуемо разделится как минимум на три части: одни будут жаждать крови, и отмщения, другие — покаяния и очищения, а молчаливому большинству все будет фиолетово: русские, вопреки утверждениям попов, нерелигиозны, все эти показные крещения, венчания и отпевания — мода, и не более того. Как сказал классик «русский человек одной рукой крестится, а другой — почесывает …» Да, конечно же — капитализм есть власть $ плюс религиизация всей страны, однако вид Президента, стоявшего на минувшую Пасху в храме со свечкой в руке, вызывал у большинства верующих и неверующих приступы истерического хохота. Потом убийство Меня, крещеного еврея, прошло как новость второго плана. Более того, Главный Поп — стар, некрасив, хотя и весьма благообразен.