— Не беспокой посетителей. Просто бери заказы и приноси им еду.
— Конечно, — ответил я. — Всё понял.
— Хорошо, — сказал он. — Ночью к нам забредают довольно забавные ребята, но они хорошие клиенты, по крайней мере, большинство из них, так что никого не доставай. Смотри: одна-единственная жалоба от посетителя, одна-единственная попытка обсчитать — и ты здесь больше не работаешь, понял?
Потом Гарри вернулся на кухню, а я взялся за метлу и стал подметать перед входом в заведение, пока не зашли двое дальнобойщиков, чтобы заказать бургеры и кофе.
Конечно, сперва было трудновато, но довольно скоро я втянулся. По одному или по двое заходили мужчины (и женщины, конечно, тоже), чего-то заказывали (причём Гарри успевал приготовить это быстрее, чем вы скажете «сыр»), потом они ели, потом вытирали рты, потом ходили в сортир, потом уезжали. От этих ребят я не слышал ничего, кроме их заказов, а всё, что я им говорил — это «да, сэр» или «да, мэм» или «большое спасибо, ждём вас снова». Получается, они были простыми водилами, которые не очень-то жаловали всякие придорожные ресторанчики.
Ну, в общем, как оно началось, так и шло с полуночи примерно до часу или до полвторого, а потом процесс стал замедляться. Наверное, к тому времени даже дальнобои остановились, или им было некайф так далеко уезжать от своей И-79, или у них была с собой еда, или ещё что-то. Короче, в ту первую ночь часам к двум я решил, что теперь ясно, почему Гарри не требуются помощники в его смену. И тут открылась дверь, и прозвенел колокольчик.
Он меня почему-то напугал, и я слегка дёрнулся. Начал было поворачиваться к входной двери, но потом обернулся глянуть на Гарри, потому что краем глаза, знаете, я заметил, что лицо у него стало какое-то напряжённое — и наблюдал он за мной, а на посетителя вообще не посмотрел.
Внезапно я сообразил, что колокольчик испугал меня потому, что я не слышал звуков подъезжающей машины. А кто, скажите на милость, придёт в «Гамбургеры» пешком по западновирджинским горам в два часа ночи? По тому, как Гарри на меня смотрел, я догадался, что это, наверное, один из тех особых клиентов, которых я не должен был распугать.
В общем, я обернулся и увидел маленького коротышку в очень толстой куртке на молниях. Такая же блестящая серебристая ткань, как у гонщиков из сигаретной рекламы, знаете? Ещё на нём были подбитые лыжные штаны из того же материала, с кучей карманов. А когда клиент стянул капюшон, то оказалось, что на лице у него огромные толстые очки, как будто он только что из сильной пурги — но на дворе стоял апрель, и снега не было уже несколько недель, десять-пятнадцать градусов тепла.