Эта камерная, личная война не обходится без насилия. Знаменитые набеги рабочей молодежи — «модов» и «рокеров» — на наши приморские курорты, где они учиняли, судя по полицейским отчетам, полный разгром, не что иное, как желание уничтожить силу, что держит всех их за глотку. В действительности эти разгромы никогда не были главным, что бы там ни утверждала полиция. Истинное наслаждение для них — выбрать самый чопорный курорт и вести себя как можно грубее и примитивнее: носиться по респектабельным улицам на ревущих мотоциклах, выставлять напоказ своих шалых девушек и немыслимые одеяния. К насилию прибегали лишь в тех случаях, когда полиция пыталась выкинуть их вон.
Бунтарство по природе своей вовсе не всегда связано с насилием. В нескольких сотнях ярдов от того места, где я живу, находится главная улица, которая на протяжении полутора километров тянется через парк. В полночь порой я вижу в конце улицы сборище рабочих ребят на мощных мотоциклах. Они занимаются любительским спортом. Задача — развить на этих полутора километрах скорость 160 км/ч. Риск очень велик, и препятствий много. Прежде всего полицейский моторизованный патруль и уличное движение. Кроме того, на перекрестках стоят светофоры, и требуется большое мастерство и точность во времени, чтобы на большой скорости с ходу проскочить их при зеленом свете. Дорога заканчивается Т-образным перекрестком, и мотоциклист должен после скорости 160 км/ч замедлить ход настолько, чтобы резко свернуть в конце трассы. Это опасное и шумное времяпрепровождение, но жестокости и насилия здесь нет. Требуется большая смелость, так как только самым ловким удается и набрать скорость, и миновать светофоры, и сделать поворот в конце. Любители этого спорта изъясняются на своем особом жаргоне и одеты, наподобие средневековых рыцарей, в черную кожу и металлические шлемы. Вы трепещете за их жизнь, но сердцем вы с ними, когда они с шумом уносятся во тьму, словно эта сотня миль в час хоть на миг вырывает их из тесной темницы жизни.
Теми же причинами можно объяснить дикие, чуть ли не ритуальные танцы нашей молодежи. В этом смысле мы не так уж отличаемся от первобытного общества, об этом твердят все, но важно понять, в чем тут суть. Примитивные люди танцевали эротично, ибо их сексуальный уровень был слишком низок и нуждался в стимуляции. Это была социальная необходимость. Сегодня сексуальный уровень нашей молодежи достаточно высок, зато очень недостает «естественных» условий для самовыражения и полноты эмоциональной жизни личности — они-то и требуют стимуляции.