Укрощение «тигров» (Жуков) - страница 188
И пусть мы сейчас мерзнем в этой полуразрушенной хате, пусть сырой, холодный ветер врывается в разбитые окна, пусть с воем проносятся над нами и гулко взрываются где-то неподалеку немецкие снаряды — пусть! Самое важное, самое главное — это то, что мы находимся сейчас в непосредственной близости от переднего края и что с рассветом можно будет двинуться вперед, в наш Харьков…
На чем основана эта уверенность воинов? Она родилась в итоге большого и напряженного боевого дня, который, судя по всему, был последним днем сражения за Харьков. И сейчас, кое-как разбирая при свете свечи прыгающие записи в блокноте и выстукивая эти строки на видавшей виды трофейной пишущей машинке, я стараюсь воспроизвести этот день час за часом, шаг за шагом. Быть может, когда-нибудь и эта запись найдет своих читателей.
6 часов утра. Заехали в штаб фронта, встретились с военными корреспондентами, которые осаждают работников оперативного отдела: «Скоро ли?..» Наиболее осведомленный, как всегда, «правдист» Полевой убежден, что скоро. Некоторые поспешно заготовляют проекты статей, руководствуясь вчерашними сводками и сегодняшними прогнозами. Один корреспондент, желая быть первым, даже заранее сдал корреспонденцию о взятии Харькова на узел связи и уговорил телеграфисток передать ее в Москву немедленно, как только он им позвонит и скажет: «Давайте!»
Мы после некоторых колебаний решили не отступать от установившейся традиции: писать только о том, что видим своими глазами. Водитель коробовского вездехода, который чувствовал себя совсем не плохо близ штаба фронта, где есть и горючее для машины и горячая пища по продовольственному аттестату, глубоко вздохнул, нажал на стартер и сказал: «Поехали». Беспокойные пассажиры попались ему!
9 часов. Стоим на лесной троне близ Пересечной: сбились с дороги. Злые от хронической бессонницы и поэтому переругавшиеся между собой Коробов и Ющенко ушли в разместившийся здесь штаб 18-го корпуса, чтобы разузнать, как проехать в Пятую танковую армию. Где-то совсем близко стреляют наши пушки. Бьют орудия большой мощности. В воздухе непрерывно висит наша авиация группами от 10 до 70 машин. Гитлеровцы хранят полное молчание. Но всякий раз, когда наши части поднимаются в атаку, они начинают огрызаться с упорством смертников. По-видимому, сюда брошена отборная эсэсовская часть, и ей приказано умереть, но не позволить нам отрезать Харьков от гитлеровских тылов.
10 часов. Наконец-то добрались до штаба Пятой танковой! Нас принимает гвардии полковник Краснов. Вот его рассказ — по-военному четкий и лаконичный: