11 июля нас принял член Военного совета фронта Н. С. Хрущев. При всей своей занятости в эти напряженные, ответственные дни он нашел время, чтобы побеседовать с корреспондентами «Комсомольской правды». Принимал он нас в глубоком, заросшем орешником овраге за Обоянью, где располагались вырытые в откосах блиндажи штаба одного из авиационных соединений.
Нам пришлось подождать, пока Н. С. Хрущев беседовал с пленным немецким летчиком. Чернявый, лысеющий, в обтрепанном фиолетовом мундирчике из бумажной материи, с двумя золотыми звездочками на узких полосатых погончиках, немецкий пилот выглядел весьма подавленным. Его руки были забинтованы: он выбросился с парашютом со своего бомбардировщика «Ю-87», когда наши истребители уже зажгли его своими очередями. Летчик малость обгорел. Зовут его Блюменталь, успел он сделать всего 16 боевых вылетов. Последний вылет оказался роковым. Вез он одну бомбу весом в 250 килограммов и две весом по 50, но сбросить не успел ни одной. Наши «Лавочкины-5» подстрелили его мгновенно, как только встретились.
Блюменталь проклинает войну: его брат погиб во Франции, сам он чуть не отдал богу душу в России, что будет с семьей — неизвестно. Говорят, что Германию все сильнее бомбят… Он изъявляет желание написать листовку, обращенную к своим соотечественникам с призывом кончать войну и сдаваться в плен.
Н. С. Хрущев беседовал с немецким летчиком обстоятельно, расспрашивал его о жизни в Германии, о том, что ему пишут из дому, о настроениях немецких солдат и офицеров.
— Да, в скверную историю втянул вас Гитлер, — задумчиво сказал он Блюменталю. — Но ничего, придет время, и вы еще станете настоящими людьми, вам не придется стесняться называть себя немцами…
Немецкий летчик встрепенулся, в глазах его затеплился огонек надежды, потом он снова как-то осунулся, ушел в себя.
— Германии капут, — пробормотал он.
— Что вы! Вы рано хороните свою страну. Выходит, что мы больше верим в ваш народ, чем вы сами? — спросил, улыбаясь, член Военного совета фронта и добавил, обращаясь к присутствовавшим офицерам: — Это у него шок. Ничего, отойдет!..
Летчика увели, Н. С. Хрущев начал беседу с нами, корреспондентами. Мы рассказали ему о том, какие темы освещали за последние дни, какие вопросы ставили на страницах газеты. Он внимательно нас выслушал и сказал:
— Такие выступления, как описание подвига Бессарабова, сейчас очень важны. Но смотрите, не добавляйте отсебятины! Пишите, что видите и слышите. А то ведь я знаю вашего брата, журналиста. Солдат расскажет вам все, как было в жизни, а потом газету откроет, прочтет, что написано, и разочаруется — ничего похожего. Бывает ведь и так!