– В одном ты вовсе не изменялся, дорогой друг, – сказал ему Арагорн. – Ты по-прежнему говоришь загадками.
– Да? Разве? – отозвался Гэндальф. – Нет, я просто говорил вслух сам с собой. Стариковский обычай: избирай собеседником мудрейшего – молодежи слишком долго все объяснять.
Он рассмеялся, но теперь и смех его был ласков, как теплый солнечный луч.
– Меня молодым не назовешь, даже в сравненье с королями древности, – возразил Арагорн. – Ты разъясни, попробуй, а я постараюсь понять.
– Как же мне вам разъяснить, чтоб всем троим было понятно? – призадумался Гэндальф. – Ладно, попробую – вкратце и как нельзя проще. Враг, разумеется, давно уже выведал, что Кольцо в наших руках и что оно доверено хоббиту. Он знает, сколько нас отправилось в путь из Раздола, знает, кто мы такие, про всех и каждого. Покамест неведома ему лишь наша цель. Он думает, что все мы держим путь в Минас-Тирит, ибо так он поступил бы на нашем месте. И поступил бы мудро, подрывая и умаляя враждебную мощь. Сейчас он в великом страхе ждет внезапного появления неведомого и могучего недруга, который наденет Кольцо, дабы низвергнуть его былого Властелина и самому воцариться на черном троне. Что мы хотим лишь низвергнуть, а не заменить его – это превыше его разумения. Что мы хотим уничтожить Кольцо – это ему и в самом страшном сне не приснится. Таков неверный залог нашей удачи, зыбкое основанье надежды. Опережая призрак, он поспешил с войной: ведь если первый удар – смертельный, то второго не надо. И вот по мановению его зашевелились – раньше намеченного – давно и втайне снаряжавшиеся полчища. Мудрый глупец! Ему бы всеми силами охранять Мордор, чтоб туда муха не залетела, и всеми средствами охотиться за Кольцом – и не было бы у нас никакой надежды: с помощью самого Кольца он быстро отыскал бы его Хранителя. Но взор его рыщет за пределами Мордора и вперяется в Минас-Тирит. Скоро, очень скоро на Гондор обрушится грозная буря.
Ибо уже известно ему, что лазутчики, высланные наперехват Хранителям, сгинули без следа. Кольцо не отыскалось, и заложников-хоббитов ему не доставили. Если бы удалось хоть это, судьба наша повисла бы на волоске. Но не стоит бередить сердце ужасами испытаний, ожидавших хрупкую стойкость наших малышей в застенках Черного Замка. Пока что планы Врага сорвались – благодаря Саруману.
– Так, значит, Саруман – не предатель? – удивился Гимли.
– Предатель, конечно, – сказал Гэндальф. – Вдвойне предатель. Ну не чудеса ли? Из наших недавних горестей горше всего казалась нам измена Сарумана; к тому же, сделавшись владыкой и воеводой, он большую силу набрал. Он сковал угрозой Мустангрим, и отсюда не шлют дружины в Минас-Тирит, на защиту от нашествия с востока. Но изменник всегда сам себе петлю вьет. Саруман возмечтал овладеть Кольцом или же захватить хоббитов и выпытать у них всю подноготную. А удалось ему на пару с Сауроном всего лишь вихрем домчать Мерри и Пина к Фангорну, и они как раз вовремя оказались там, куда бы иначе нипочем не попали!