– Да, матушка, я была рядом, – ответила Злата, опуская руку на плечо родительницы. – Серебрянка закрыла меня своей грудью от вражеской стрелы.
Сказать правду у неё не повернулся язык. Никто не должен был узнать о поступке Серебрянки – ни родители, ни супруг, ни дети, рассудила она. Она предпочла, чтобы их сердца остались в светлой скорби, а не разбились от горечи и стыда.
Два правителя встретились в освобождённом Златограде – король Кипарис и Королева-мать. От имени народа Прекрасной страны Кипарис долго и сердечно благодарил владычицу страны Драконов за спасение. На этом помощь людей-драконов не заканчивалась: предстояло восстановить всё разрушенное, отстроить города, посадить новые сады взамен сожжённых врагом. В стране свирепствовал голод и болезни, и жители Драконьих гор давали свою кровь всем нуждающимся для исцеления, а также доставляли съестное. Сейчас как никогда кстати были волшебные песни леди Радуги, которые осушали слёзы, вселяли радость жизни, помогали людям не отчаяться на пепелищах... Стайками светлых птиц разносились эти песни над землёй: воссоединившись со своей волшебной арфой, леди Радуга путешествовала по городам и сёлам на крыльях возлюбленной, и всюду её встречали как самую дорогую гостью. Везде, куда она ни прибывала, кувшины наполнялись чудесным светом, а в душах людей селилось счастье.
Мастера страны Драконов сделали из чистейшего горного хрусталя новые сосуды для волшебного огня – ещё прекраснее прежних. Вернувшись в своё жилище, леди Радуга расставила их по местам и поселила в них огонь каждого из цветов. Это было чудо из чудес: светлая, пронзительная до сладких слёз песня взвивалась до небес, и струи пламени лились из глаз и пальцев кудесницы, наполняя семь сосудов. Только восьмой оставался пустым...
– А где радужный огонь? – спросила Злата, заглядывая в задумчиво-грустные глаза любимой. – Он был самый прекрасный...
– Он погас, – проронила леди Радуга. – Навсегда...
– Но почему, родная? – Злата, сжав её плечи, пыталась рассмотреть правду в глубине её взора.
Разве могла леди Радуга сказать ей, что самый прекрасный огонь умер, когда Злата покинула её? Та страшная песня тоски надломила что-то внутри волшебницы, и теперь она не могла воссоздать прежнее пламя. Чтобы его возродить, недостаточно было просто соединить семь цветов радуги из других сосудов; им надлежало слиться в её душе, но из-за этой трещинки-надлома та уже не звучала, как раньше. Губы кудесницы горько дрогнули, но удержали правду. Леди Радуга не хотела печалить любимую: к чему Злате было знать, что к смерти радужного огня причастна и она? Теперь это уже не имело значения, потому что в душе волшебницы родилось совершенно новое пламя – красно-золотое. Алые сполохи любви нежно обнимали искристый, игривый огонь – цвета глаз Златы. Он и занял место в восьмом сосуде.