Перебирая в мыслях разные предположения, за полчаса до назначенного срока я устроился в кустах за обочиной дороги недалеко от дерева, под корнями которого был устроен «почтовый ящик» Гашека.
Вечер был морозный, и через несколько минут неподвижного сидения на мерзлой земле я ежился от холода. Наконец послышался скрип гравия на дороге. Совсем пригнувшись к земле, я рассмотрел на фоне еще светлого неба массивную фигуру Гашека.
После слов приветствия Гашек изложил суть дела.
Вчера, днем, когда Гашек находился на дежурстве, на станцию Замрск приехал на мотоцикле штабс-капитан Вовес. Выбрав момент, когда Гашек вышел на перрон, Вовес завел с ним разговор, во время которого вдруг совершенно неожиданно попросил Гашека помочь ему связаться с советскими парашютистами, которые, как он слышал, появились в наших краях. Гашек заверил Вовеса, что он ничего об этом не знает и знать не желает — у него семья и он не собирается совать свою голову в петлю. С тем и расстались. Поэтому Франтишек и потребовал встретиться со мной, чтобы посоветоваться, как быть.
— Что вы можете сказать о Вовесе? — спросил я, не на шутку встревоженный поступками штабс-капитана.
— Знаю его с тридцать восьмого года, с самого начала оккупации, — сдержанно заговорил Гашек. — До этого Вовес жил в Праге. Работал в генеральном штабе чехословацкой армии. Очень серьезный, умный человек. Ненавидит немцев. По-моему, ему можно верить. Без серьезных причин он не искал бы встречи с вами.
— Но почему он решил, что вы можете ему помочь в этом? Не проболтался ли кто-либо из ваших товарищей, что помогают собирать для нас сведения?
— Нет. Не думаю. Это серьезные люди, да они и сами ничего не знают о вас.
— Тогда почему же Вовес пришел к вам? — добивался я.
— Не знаю, что и подумать, — развел руками Гашек.
Что же делать? Почему Вовес с той же просьбой обратился сначала к Лошановой, потом к Гашеку? Ведь группа Гашека — очень ценное и важное для нас звено. Как же ему удалось нащупать Гашека? Что это — случайность, интуиция Вовеса или наш просчет? Что же делать? Может быть, лучше самому немедленно встретиться с Вовесом и все выяснить? А удастся ли выяснить? Может быть, все это провокация? Тогда Вовеса надо немедленно убирать, он что-то уже знает или пока только догадывается.
Решено: завтра пойду к Вовесу.
Договорившись с Гашеком встретиться утром у переезда, где останавливаются рабочие поезда, мы расстались.
Когда на рассвете я подходил к переезду, со стороны Хоцени туда подошел рабочий поезд Ческа Тржебова — Пардубице. Постояв минуту и забрав собравшихся на остановке рабочих, поезд тронулся. На переезде остался один человек в темной форме железнодорожника. Это был Франтишек Гашек.