В обшитом деревянными панелями гриль-баре Гарвардского клуба доктор Киплинг, намазывая масло на сдобную булочку, удивленно изогнул кустистую белую бровь:
— Что значит “не уверен”?
Уайет сложил руки на груди.
— Насчет финала, я имею в виду.
— А в чем проблема? Объект идет на бал и в присутствии самых взыскательных критиков сходит за светскую львицу. То есть достигает верхней ступени в процессе превращения в альфа-особь. Конечно, ты волнуешься. Но я прочитал твое исследование, Уайет, и первые несколько глав рукописи. Может быть, ты сомневаешься по поводу книги, зато я-то уверен.
Уайет нахмурился. Почему Киплинг упорно называет Люси “объектом”? Как объяснить, что проблема не в степени уверенности, а в муках совести? Если он опубликует книгу, описав в подробностях последние два месяца, все немедленно начнут тыкать пальцем в Люси, даже если он опустит или изменит имя. Он выставит девушку обманщицей; Уайет не сомневался, что большинство людей, которых она считала своими друзьями — те, кто приглашал ее на ужин каждый вечер или предлагал вступить в благотворительный комитет, — отрекутся от Люси, сказав “не нашего поля ягода”. В начале эксперимента Уайет не особенно задумывался о последствиях, но ближе к концу подобное разоблачение стало казаться…
— Все остыло, — буркнул Киплинг. — Суп из лобстера, в лучшем случае, комнатной температуры. Клуб приходит в упадок.
Может быть, сначала он предложит Люси прочитать рукопись. Пусть сама решит, в силах ли она пережить разоблачение. Но, представив реакцию девушки на некоторые пассажи, Уайет поморщился. Нетрудно понять, что она сочтет его сволочью. И будет в чем-то права.
— Эта книга оживит твою карьеру, — сказал Киплинг, беря вторую булочку, когда стало ясно, что у Уайета нет аппетита. — Я не сомневался, что у тебя есть потенциал.
— Поверьте мне, — сказала Корнелия, снимая некрасивые защитные очки в пластиковой оправе, которые ее заставили надеть в парфюмерном салоне. — Эти духи должны называться “Светская львица”. Идеальный вариант. Разве вы не чувствуете тонкий аромат “старых денег”?
— Но наша фокус-группа…
Корнелия была исполнена решимости. Она сбросила очки, сняла лабораторный халат и зашагала к двери.
— К черту вашу фокус-группу, — бросила она через плечо. — Это мои духи.
— Вы слышали? — намекнула Дафна, рыся следом.
— Поверить не могу, что ты так спокойно к этому отнесся, — Люси сидела на кушетке, листая один из фотоальбомов, принесенных Уайетом. Ей предстояло запомнить имена и лица, которые она предположительно знала с рождения.
— Она твоя мать, Люси.