«Лакированный гроб» получил свое гордое прозвище за противолазерную абляционную броню, так весело переливающуюся всеми цветами радуги под огнями технических рамп на стартовых столах. И чуть менее чем никак держащую осколочные элементы и кинетические боеприпасы вражеской ПКО. «Гроб-камикадзе» обладал двойным реактором, выдающим неплохую мощность, но идущим вразнос чуть ли не от первого же попадания. Большой проблемой было найти людей, согласных сесть за штурвал «музыкального гроба». Предназначенная в основном для радиолокационной борьбы техника лишилась части брони, вооружения и системы экстренного катапультирования пилота. Но вершиной конструкторской мысли, а точнее, конструкторского идиотизма, по праву могла считаться десантная модификация, прослывшая не просто «гробом», а тем самым «гарантированным гробом». Да, народа туда влезало немного, всего человек десять. Вот только, по мнению заседающих в штабах стратегов и тактиков, в этом был один большой плюс. По крайней мере, доверенные им войска не могли убиться все сразу, попав под удачный выстрел. Ну а почти гарантированная потеря нескольких аппаратов при каждой высадке укладывалась в допустимые проценты.
Эту машину пилоты ненавидели, поскольку, изначально спроектированная для космоса, в атмосфере она вела себя как гибрид кирпича с неуправляемой ракетой. Под каждым их ругательством мог подписаться любой пехотинец, которому довелось под огнем противника выползать из тесных противоперегрузочных ложементов, куда определил людей технический гений создателя сего замечательного аппарата. С дружной руганью разных родов войск были согласны даже вечно всем недовольные костоправы из медицинской службы, уставшие вырезать по кускам из легко сминаемых при аварийной посадке машин то, что еще недавно было веселыми, улыбающимися парнями. А еще стоило добавить тот факт, что проведшая более пары часов в тесных вертикальных ложементах десантная партия практически гарантированно обретала чуть ли не поголовные признаки стойкой клаустрофобии и после окончания миссии стройными рядами шествовала на поголовную психокоррекцию.
В общем, тяжелый десантный истребитель надолго вошел в словарь флотских проклятий и породил немало смешных и страшных баек, базирующихся на реальных событиях. А уж его поистине «легендарная» надежность, особенно при посадке на необорудованные космодромы или, не дай духи космоса, прямо на позиции выбитой ПКО и городские кварталы, была просто невероятной. Пилоты «гробов», к которым как раз и относился Алекс Вей, всегда таскали с собой гору инструментов и запасных частей, начиная от плазменного сварочного аппарата и заканчивая балками судового набора. И нередко были вынуждены докупать за свои личные накопления технические базы по обслуживанию и ремонту. Убедить руководство, что пилоту жизненно необходимы такие вот специализированные знания и, следовательно, государство должно оплатить их получение, удавалось лишь очень редким счастливчикам.