— Эй, ты живой? — упав на колени, дикарка шёпотом спросила пленника, всё ещё опасливо оглядываясь вокруг.
Артём с трудом открыл отёкшие глаза, и увидел перед собой маленькую чернявую девчонку с кувшином в руках. На ней было не раз зашитое платье непонятного цвета, казалось, что заплаток на её одежде больше, чем родной ткани. На её тонких, но сильных и жилистых руках были сильные химические ожоги, лицо было усеяно мелкими язвочками, шрамами, на шее виднелся сильный ожог, такие бывают от гладиаторских ошейников. Первое мнение Артёма, которое сложилось у него о девушке, это то, что она сильная, несмотря на её низкий рост, выносливая и крепкая, судя по шрамам и ожогам, она пережила очень многое.
— Ты, меня слышишь? — Кристина пристально вглядывалась в лицо пленника.
— На каком языке ты говорила? — с трудом прошипел Грачёв.
— Это единственное, что тебя волнует?
— Это то, на что я не могу знать ответ.
— То есть, остальное ты всё знаешь? Наивный пятнистый.
— Что это был за язык?
— Английский.
— И многие на нём говорят?
— Похоже, ты совсем зелёный, хоть в одном крупном городе был? Можешь не отвечать, видно, что деревенщина.
— А ты можно подумать была.
— Была, — гордо заявила Кристина.
— Рабыней.
Девушка вздрогнула, поднялась, и демонстративно показала, что собирается уходить.
— Нет, постой, прости… — хрипя, просил Артём.
Когда Кристина увидела его опухшее лицо, потрескавшиеся кубы с запечённой на них кровью, ей стало жаль пленника. Возможно, это именно то чувство, которое пыталась вспомнить девушка. Как долго её было неведомо сострадание и жалость!
— Хочешь пить?
Не дожидаясь ответа, она осторожно приложила кувшин к губам Артёма.
— Ты же знаешь, что во время появления земли из океана, многие национальности поселились на ней? Среди них было много и американцев, и англичан, и других людей, но в том прошлом мире все говорили на английском. Вот и сейчас можно часто встретить иностранцев.
— Спасибо.
— Хлеба? На держи. Не так много, потихоньку! Как тебя зовут?
— Артём.
— Кристина.
— Почему ты помогаешь мне?
— Я не помогаю.
— У тебя много счётов к республиканцам и всё же.
— У тебя нет клейма.
— И, тем не менее, меня пытали.
— Я ненавижу республиканцев, давай будем считать, что ты не из них.
— Мой друг, покорми его, он вон, привязан к столбу.
— Нет, тут и на тебя хлеба мало, ешь.
— Покорми Антона, пожалуйста!
Нехотя Кристина поднялась, и подошла к Антону.
— Чего ты хочешь от меня, ведьма? — грубо отозвался парень, из последних сил стараясь удержать голову навесу.
Девушка повернулась к Артёму, осуждающе сверля его взглядом. Артём хотел уговорить друга поесть, но не хватило сил.